Захваченный (ЛП)

По крайней мере, на этот раз я не громко провозгласила себя девственницей.

— Мы говорим о размере членов, — объясняет Сейбл.

Я поперхнулась кукурузным чипсом.

— Мы не…

— Звучит интересно, — говорит Дана, садясь на одно из высоких сидений за нашим маленьким столом. — Тебе плевать, если мы присоединимся к тебе?

— Нет, — говорю я, стреляя в Сейбл прекрати-говорить-об-этом взглядом. — Мы просто разговаривали о личной жизни Сейбл.

— О, вот почему вы говорите о лошадиных и ослиных членах? — спрашивает Дана.

Её парень Пол стонет.

— Мне кажется я вступил в неправильный разговор. Я собираюсь пойти и взять пива из бара. Кто-нибудь хочет ещё?

— Я в порядке, милый, — говорит Дана, похлопывая его по руке. — У меня есть лошадиная и ослиная штука, но что за член единорога?

Глава 8

Колтон

— Что, черт возьми, ты делаешь? — спрашивает Эмметт, протягивая руку к книге. — Я сказал тебе. Близнецы.

— А? — я смотрю вверх над своим учебником по истории.

Мой сосед по комнате берёт книгу из моей руки.

— Почему ты читаешь это дерьмо?

— Это для учёбы, — говорю я, в моем голосе звучит то, чего обычно нет. — Может быть, ты слышал о занятиях? Я должен поднять свой средний балл.

Слова исходят из моих уст до того, как я понимаю, что они в основном попугайная версия того, что сказала мне Горячая Библиотекарша. Дерьмо. Теперь я звучу как эта занудная девственница. Эта горячая занудная девственница.

— С каких это пор, ты учишься в среду вечером? — спрашивает Эмметт. — Тебе не нужно делать это дерьмо.

Я пожимаю плечами.

— Мне нужно сдать написанную работу.

— Разве у тебя нет репетитора для этого?

— Да, — говорю я, качая головой. — Она не собирается писать мою работу за меня.

— Тогда тебе нужен лучший наставник, — говорит Эмметт.

Я не могу придумать лучшего репетитора, чем Кэсси.

— Сделай перерыв, — говорит он мне. — Эта цыпочка Элли сказала своей сестре, что ты действительно хочешь выпить пива с нами. По какой-то причине я не могу понять, её сестра — твоя самая большая поклонница. Ты знаешь, что это значит, чувак.

Я стону. Я знаю, что это значит. Когда девушка моя самая большая поклонница, я могу заставить ее сделать что угодно. Это означает минеты на заднем сиденье машины на пути ко мне, секс с ней, а затем можно выпихать её задницу за дверь. Они всегда благодарны, что получили частичку меня. Часть меня говорит, что должен закрыть книгу и пойти трахнуть сестру девушки. Или ад, обеих близняшек, даже если Эмметт считает, что он претендовал на одну из них. Я не трахался с тех пор, как эта чертова репетиторша начала работать со мной, критикует меня по поводу учёбы и дерьма. По моим собственным стандартам, я сейчас практически монах.

Проблема в том, что мысль о еще одной девушке, стоящей на коленях между моими ногами и смотрящей на меня большими глазами, ожидая одобрения, не заставляет мой член шевелиться, как обычно.

Дерьмо. Со мной что-то не так.

— Господи, чувак, — говорит Эмметт, качая головой. — Я не могу проверить, что предложил тебе шанс с сестрой этой девушки, а ты отказываешься от гарантированного секса, чтобы сидеть здесь и читать глупую книгу.

— На самом деле это очень хорошо, — говорю я без энтузиазма. — Я имею в виду, это интересно и…

— Дерьмо, — говорит Эммет. — Я не могу слушать это. Это чертовски грустно.

Позже, я смотрю на мигающий курсор в своём ноутбуке, пытаясь сформулировать предложение, которое не делает меня похожим на чёртового третьеклассника. Я не обязан сдавать это дерьмо. Почему я даже пытаюсь написать тупую работу, так или иначе? В моем списке приоритетов не должно быть ни одной Горячей Библиотекарши. Кого волнует, что думает обо мне девственница ботаник?

Тупой спортсмен.

Это то, как она назвала меня. Я не знаю, почему это так терзает меня. Я всегда был тупым спортсменом — не таким, как мой брат Дрю, который чертовски умен. И конечно, он также не собирается попасть в профессиональную лигу с многомиллионным контрактом.

Таким образом, написание какой-то фигни по истории, не имеет значения. Изучение игр, это важно. Это то, о каким будет моё будущее. Не писать какую-то ерунду о том, что произошло миллион лет назад.

Я снова поднимаю взгляд от своей книги на часы. Три минуты прошло с начала нашего занятия. Минута с тех пор, как я в последний раз смотрел на время. Не то, чтобы я считал или что-то в этом роде. Она, вероятно, передумала после последнего занятия, когда я вывалил всё своё дерьмо. Мне не следовало срываться на ней. Но она сидела там, напротив меня, и это выражение ее лица… самодовольное, как будто она была лучше меня только потому, что у неё хорошая успеваемость. Это только дошло до меня.

Она из тех девушек, которые не понимают, чего они хотят от жизни. Она умная и красивая, и я бы поспорил на миллион долларов, что она не воспитывалась в бедности на ферме в Восточном Техасе.

— Изучаешь?