Заклание волков

- Она поехала к этому Рэю, мистер Марголис, - едко вставила миссис Пенистан. - Вы же знаете. Возьмите себя в руки. - Она взглянула на Бэрдена, пожала плечами и возвела очи горе. - С тех пор, как исчезла сестрица, он начал разваливаться. Ничего не могу с ним сделать. - Домработница села рядом с Марголисом и окинула его долгим, полным отчаяния взглядом. Миссис Пенистан напоминала Бэрдену мамашу или няньку, приведшую в гости непослушного ребенка. Она склонилась к художнику и запахнула полы его халата, прикрывая пижаму.

- Какой ещё Рэй?

- Не спрашивайте меня, дорогой. Вы же знаете, она никогда не называла фамилий. Помню только, что пару месяцев назад она сказала: "Хватит с меня этой обдираловки у Рассела. Отныне пусть наши машины осматривает Рэй". Я ещё спросила, кто такой Рэй, а она говорит: "Не ваше дело, миссис Пенистан. Хороший парень, и очень меня ценит. А если я скажу, кто он, его могут выгнать с работы".

- Он приходил сюда ремонтировать машины?

- О, нет, дорогой. Тут нет необходимых инструментов. - Миссис Пенистан обвела глазами мастерскую и посмотрела на окно, словно желая показать, что ни в доме, ни в саду нет ни одного предмета, годного для практического применения. - Она сама ездила к нему. Понимаете, он живет где-то неподалеку. Я видела, как она уезжала, но, когда возвращалась, меня тут уже не было. Зато он оставался дома, - она ткнула пальцем в тощую грудь Марголиса. - Но ведь он никогда не слушает, что ему говорят.

Когда Бэрден уходил, они сидели рядом, и миссис Пенистан уговаривала Марголиса допить кофе. Дорожка намокла от дождя, под ногами лежали влажные лепестки. Ворота гаража были открыты, и Бэрден впервые увидел машину Марголиса. Она была зеленая.

Он начал прикидывать, как могло быть обстряпано это дело. Теперь, думал инспектор, понятно, почему использовали черную и зеленую машины и где до полуночи стоял белый "альпин" Аниты. Почувствовав волнение, Бэрден торопливо зашагал к калитке, открыл её, и с кустов боярышника на него, будто из ведра, хлынула вода.

* * *

Вот как, должно быть, чувствует себя психиатр, думал Уэксфорд.

Норин Энсти лежала на кушетке в комнате отдыха, глядя в потолок, а он сидел возле неё и слушал.

- Он всегда носил нож, - рассказывала она. - Я увидела его в первый же день, когда Рэй поднялся ко мне из гаража. Джефф работал внизу. Я часто носила ему кофе, а потом стала угощать и Рэя тоже. И вот однажды он сам пришел наверх. - С минуту она молчала, качая головой. - Боже, он был прекрасен. Не смазлив, а именно прекрасен, совершенен, какими и должны быть люди. Какой я сама никогда не была.

Уэксфорду не хотелось прерывать её, но пришлось: ведь он не был психоаналитиком.

- Сколько ему лет?

- Десятью годами моложе меня, - ответила она, и Уэксфорд понял, как больно ей это говорить. - В тот день он поднялся наверх. Мы были совсем одни, и он достал маленький складной нож. Вытащил из кармана и положил на стол. Я никогда не видела их раньше и не знала, что это такое. Мы почти не разговаривали. О чем нам говорить? У нас не было ничего общего. Он сидел, улыбался и делал всякие намеки. - Она почти смеялась, но Уэксфорд слышал её стесненное дыхание. - Я так жалела его, - Норин отвернулась к стене. - К тому времени у меня уже несколько месяцев была зажигалка. Я вспомнила об этом, когда давала Рэю прикурить. Он сказал: "Нет, огонь на твоих губах". Потом посмотрел на зажигалку и спросил: "Он дарит тебе такое? Он дарит тебе безделушки, потому что не может дать ничего другого?" Это была неправда, но, возможно, так казалось со стороны. "И у меня тоже есть безделка", сказал он, взял нож и прижал к моему горлу. Выступила кровь. Я замерла, а то он зарезал бы меня. Боже мой, я была учительницей французского языка в школе для девочек. Мне никогда не приходилось кричать. По-вашему, пусть бы он убил меня? После его ухода у меня на шее осталась царапина. Я знала: он смотрел на неё все время, пока лежал на мне.

- Смит развелся с вами? - спросил Уэксфорд, нарушая молчание.

- Он все узнал. Это было нетрудно. Я никогда толком не умела скрывать свои чувства. Джефф простил бы меня и начал все сызнова. Он не мог поверить, что я хочу выйти замуж за человека, который на десять лет моложе, рабочего из гаража... Я сходила по нему с ума. Я знала, что он садист и недоумок. Он резал меня, резал по-настоящему. - Она спустила платье. Под левой ключицей виднелся белый рубец. Уэксфорд почувствовал тошноту. Словно кто-то щекотал гортань ногтем.

- Вы всегда были несчастны?

- Я никогда не была счастлива с ним, - она сказала это почти со стыдом. - Не думаю, что я пережила хоть одно мгновение, которое можно было бы назвать счастливым. Он ненавидел Джеффа. Называл себя его именем. Притворялся моим мужем.

Уэксфорд кивнул, представив себе это зрелище.