Заклеймённый

Он, более не пытаясь говорить с ней, раскрутил над головой свой магический кнут и снова оказался под куполом. Беверли глубоко вдохнула, и смело шагнула к его протянутой руке. Едва его пальцы коснулись ее ладони, как девушка тут же смутилась, словно что-то интимное и ужасно личное было в этом жесте. Тепло его рук обжигало, посылая заряд прямо в сердце девушки. Она и ахнуть не успела, как мистер Баркли стремительно прижал ее к своей груди и произнес заветное слово:

— Парама!

Уже знакомое недомогание нахлынуло, принося с собой легкую тошноту и головокружение. Беверли слегка пошатнулась, вцепившись в руку мистера Баркли.

— Все в порядке? — Спросил он.

— Да, все хорошо. — Девушка одернула руку и осмотрелась. — Где мы?

Она несколько раз обернулась, рассматривая переулок, в котором они оказались. Если портовый район Бромта считался бедным, то это место вообще не казалось пригодным для жизни.

— Недалеко от таверны «Слепой кот».

— Почему у таких мест все время чудаковатые названия? — Раздраженно спросила она. Беверли сама не понимала, от чего так злится рядом с этим человеком.

— У них и хозяева чудаковатые. — Пожал плечами Сайрус и неожиданно откинул полы ее плаща.

Беверли чуть было не взвизгнула возмущенно, но мистер Баркли шикнул на нее и объяснился:

— Я должен увидеть, что за наряд вы предпочли выбрать сегодня. — Мужчина придирчиво осмотрел скромное, по меркам девушки, платье и недовольно поморщился. — И в этом вы собрались в притон для всевозможного отребья?

— Простите, но в моем гардеробе нет специального платья на такой случай. — Закипая от ярости, прошипела Беверли. — Это, в конце концов, переходит все границы дозволенного!

— Сдается мне, вы сейчас говорите не только о предстоящем предприятии. — Мистер Баркли приподнял одну бровь и сложил руки на груди.

— И вы чертовски правы! — Девушка на мгновение изумилась самой себе, так она еще ни с кем не разговаривала, но это мгновение было мимолетным. — С чего вы решили, что можете подарить мне платье?

— О чем это вы? — Выводя ее из себя еще больше, он сделал вид, что ничего не понимает.

— О великолепном шедевре мадам Мотье! — Беверли сама не заметила, как тон ее едва заметно стал мягче при упоминании синего волшебства в салонной коробке.

— Ах, об этом. — Отмахнулся мужчина. — Так вы признаете, что оно великолепно?

— Конечно. — Немного потупилась она, не понимая как это неземной красоты платье можно считать не изумительным.

— Вы не представляете как я рад. — Широко улыбнулся Сайрус, словно не замечая, как его собеседница все больше злится.

— Вы не имеете права преподносить мне такие подарки! — Сдерживаясь, чтобы не топнуть в отчаянии ногой, выпалила девушка.

— От чего же? — Недоумевал мужчина. — Я увидел это платье и понял, что никто иной кроме вас не сможет должным образом оценить его изысканной красоты. Кроме того, оно должно выгодно подчеркнуть сияние ваших очаровательных, хоть и колючих глаз. Да и мадам Мотье итак слишком долго искала ту, что смогла бы себе его позволить.

В голове Беверли не укладывалось, как легкомысленно он относится к таким серьезным вещам. Этот невыносимый человек обескураживал и сбивал с толку.

— Это слишком личный подарок! — Не сдавалась девушка.

— Ну, после того, как вы спасли наши жизни прошлой ночью, столь…, удивительным образом, я посчитал, что некая доля близости между нами уже существует. — Его слова заставили сердце Беверли содрогнуться, а щеки запылать. «Господи, за что судьба свела меня с этим человеком?» — подумала она.

— Я просила вас не упоминать больше о случившемся.

— Как я могу? Во-первых, вашу страсть невозможно забыть, а во-вторых, вам самой понравилось!

— Кто вам сказал? — Захлебнулась возмущением Беверли. Ей ужасно захотелось стукнуть этого наглеца чем-нибудь тяжелым.

— Вы сами. — Самодовольно усмехнулся Сайрус и шагнул ближе. — Ваша реакция, ваши глаза и каждое ваше движение говорит мне об этом.

— Лишь ваше раздутое самодовольство и непомерная самовлюбленность могли убедить вас в подобной глупости. — Твердо сказала девушка, стараясь, чтобы голос не выдал предательской мысли о том, что он прав. Не ожидая от себя, она тоже сделала шаг к нему и решительно заглянула в глаза. — Я сделал это лишь для того, чтобы хроны не обнаружили нас. Этот поцелуй ничего не изменил в моем к вам отношении! Я считаю вас себялюбцем и наглецом, попирающим все правила приличия.

— Если вам угодно баловать себя самообманом. — Улыбнулся Сайрус, чем вызвал сокрушенный возглас Беверли.

— Вы невыносимы. — Сказала она. — Есть хоть что-то, к чему вы относитесь по-настоящему серьезно?

— Да. — Тут же изменился в лице мистер Баркли. — К делу, которое нас объединяет. И мы остановились на том, что ваш наряд не подходит для той дыры, в которую мы отправимся.