Заклеймённый (СИ)

- Я не стану просить тебя сделать все возможное, Сайрус, поскольку знаю, что ты скорее умрешь сам, чем позволишь нашему делу провалиться. – Сказала она тихо. – Я прошу, пообещай мне, что когда время пойдет на исход, ты возьмешь меня с собой.

- Я…, это опасно…

- Знаю, но ты не имеешь права лишать меня этого! – Принцесса резко развернула мужчину к себе. – Обещай мне.

- Обещаю. – Немного помедлив, все же ответил он.

- Я благодарю вас, мисс Монгроув! – Сказала Синтия, обратившись к девушке. – Самида сказала, что вы знаете не все, но я спешу заверить вас, что то, что вы делаете для нас – благое дело, и я вряд ли когда-нибудь смогу воздать вам. Ваша отвага и самоотверженность восхищают меня, и я очень надеюсь, что это наша не последняя встреча и в ближайшем будущем мы сможем стать добрыми друзьями.

- Благодарю, ваше высочество.

Принцесса наклонилась к самому уху девушки и прошептала так тихо, что слышать могла только она:

- Самида немного поведала мне о ваших приключениях, и меня подкупило то, как вы ставите на место этого проходимца. Я еще никогда не видела, чтобы кто-то так крепко засел в его сердце, помимо известного мне столь ограниченного круга людей. Могу заверить вас, что если Сайрус дорожит кем-то, то это искренне и навсегда. Его преданности позавидует любое живое существо из обитающих на земле.

Синтия отстранилась от Беверли и посмотрела на Сайруса. Ее глаза наполнились слезами, а сердце, вероятно горечью. Она приложила руку к сердцу и слегка поджала губы.

Спустя несколько секунд, после того, как принцесса покинула комнату, дверь снова приоткрылась и вошла все та же хорошенькая девушка, в руках которой были туфли Беверли.

- Благодарю, Фиби. – Сухо сказал Сайрус, вороша кочергой остатки дров в камине.

- Позвольте, мисс. – Девушка присела у ног Беверли и помогла приподнять подол платья.

- Как она? – Мистер Баркли слегка повернул голову к горничной принцессы Синтии.

Беверли показалось, что служанка хотела сказать что-то колкое, но потом, бросив взгляд на мужчину, передумала. Ее черные густые бровки слегка нахмурились, а серьезные и умные глаза наполнились теплом.

- Видит кошмары и с каждым днем все больше угасает.

- Не позволяй ей терять надежду.

- Ваше горе равноценно, поэтому я не стану говорить с вами в привычной манере. – Сказала девушка. – Вы уже сделали очень много, но вам придется сделать еще больше и как можно скорее.

- Знаю, Фиби, знаю.

- Ваша ноша тяжела, но кроме вас ее никто не осилит. – Фиби говорила с Сайрусом, но при этом машинально помогала Беверли привести себя в порядок, расправляя оборки платья и отчищая, появившиеся кое - где пятнышки. Привычными невесомыми движениями она поправила прическу девушки и видимо осталась довольна результатом. – Только Богу известно, какие вы терпите лишения, но он возблагодарит вас.

Фиби присела в реверансе и вышла из комнаты, погружая ее в тягостное молчание. Беверли чувствовала себя растерянной и ощущала необходимость в тишине и спокойствии для того, чтобы осмыслить все, что здесь произошло.

- Должно быть, вы сбиты с толку, моя маленькая леди. – Сказал Сайрус, глядя на огонь.

- Вы правы, у меня масса вопросов, но сейчас я не готова их задать, а вы не готовы ответить. – Мистер Баркли оставил кочергу в покое и подошел к ней. – Я должна вернуться в зал, пока моя матушка снова не застала нас.

- Мне жаль, что…

- Не стоит, мистер Баркли. – Девушка сделала шаг назад, чтобы в очередной раз не попасть в плен его обжигающих синих глаз. – Как мне поступить со шкатулкой?

Беверли только сейчас вспомнила, что после того, как Сайрус опустил дощечку в ее сумку, она убрала сокола в карман платья.

- Вы не могли бы принести ее в лавку? Сейчас близость артефактов может быть опасной, и я едва сдерживаю силу подставки.

- Иными словами, нам не стоит приближаться друг к другу. – Беверли все же посмотрела в его глаза.

- Только пока с нами части артефакта. – Уточнил Сайрус.

- Это к лучшему. – Пробормотала она, скорее для себя, чем для него, но он услышал.

Еще мгновение она позволила себе побыть рядом, а потом сделал еще несколько шагов назад.

- Мисс Монгроув. – Кивнул он.

- Мистер Баркли.

Заставить себя покинуть комнату, оказалось нелегко, но правила приличия боле не позволяли ей находиться там. Беверли вошла в бальный зал, и звуки оркестра показались ей настолько громкими, словно до этой минуты она была где-то очень далеко, в другом мире, в другой жизни. Люди все так же веселились, танцевали, пили вино и смеялись, а в душе у нее бушевала гроза.

Как может этот мир оставаться прежним, когда ее душа горит таким всепоглощающим огнем? Там в комнате остался мужчина, который всецело завладел ее сердцем, ее мыслями, стал ее душой, стал ее жизнью. Находиться рядом с ним, оказалось настолько же опасно и губительно, насколько прекрасно и волнительно. Он помог ей раскрыть тайны собственного сердца и качества, о которых она даже не подозревала. Осознание собственного поражения перед ним обрушилось на нее всем своим страшным грузом, приводя в трепет и восторг, и в то же время, уничтожая ее бедное раздавленное сердце.