Заклеймённый

Мортимер – имя того, кто предал твое доверие…, а Сайрус… – лжец. – Горько сказал мужчина, когда последний луч солнца скрылся за горизонтом, и они вернулись к дому старика Гафара.– Ни одно из моих имен не достойно тебя.

–Каждое из них имеет свое лицо. Фарид – любимый сын отважной женщины, Амир – преданный друг, готовый отдать жизнь за Филиппа, Мортимер – мой друг, чье сердце так болело за меня, а Сайрус…

Девушка обратила взор к озеру, по водной глади которого скользила тонкая лунная дорожка. К чему сейчас были слова? Он итак знал, кем для нее был Сайрус.

– Вот если бы было имя, способное объединить их все и вновь собрать по крупицам все частички твоей души, разбросанные по этим личностям, – печально улыбнулась она. – Я верю, что когда-нибудь, ты снова станешь самими собой. Воссоединишься с тем, что потерял, и гордо расправив плечи, встанешь по правую руку от принца.

– Ты действительно в это веришь? – Сайрус мягко взял ее за плечи и заставил посмотреть в свои глаза.

– О большем и не мечтаю, – твердо сказала девушка. – Твое место рядом с Филиппом и ты непременно его займешь!

– Не знаю, этого ли я хочу теперь, – мужчина опустил свои руки и тоже посмотрел на озеро.

– О чем ты?

– Мне нужно лишь, чтобы Филипп вернулся к жизни, чтобы его здоровью больше ничего не угрожало, – сказал Сайрус. – Это раньше я стремился стать придворным магом, достичь каких-то высот и всю жизнь провести во дворце.

– А теперь? – сердце Беверли ускорилось.

– В моей жизни появилось нечто гораздо важнее.

Этот разговор все чаще всплывал в памяти, принося новые муки, а Беверли тщетно пыталась не вспоминать тоску во взгляде мистера Баркли. Для себя она все же решила, что будет называть его как и прежде – Сайрусом, поскольку это было привычнее. Да, и кстати сказать, называть его как-то иначе было бы опрометчиво. Они оставили части артефакта в Кувейне, где дедушка Гафар сразу разделил их и спрятал в разных местах. Оставалось найти только свиток, на котором, как объяснил Сайрус, записано древнее заклинание способное вернуть принца к жизни.

Сидя на балконе, девушка терзала себя мыслями о том, что больше не сможет участвовать в спасении Филиппа. Она чувствовала, что подвела его. Конечно, они не были знакомы, но этот факт отнюдь не мешал ей уважать его и думать о том, что именно такому человеку следовало встать во главе Кармифола. Принц Филипп и его возлюбленная принцесса Синтия виделись ей прекрасными правителями. До тех пор пока его высочество находится в столь плачевном состоянии, на трон претендует лишь следующая по старшинству принцесса Лилиана. Ее скверный характер и весьма сомнительные убеждения пугали Беверли. Королева, подобная ей, не могла внушать доверия.

Чтобы как-то отвлечься, девушка вспомнила лицо Кортни, когда она поведала ей о своих приключениях. Сестренка плакала от радости и визжала в подушку, узнав о том, что Лукас жив и ей нужно немного потерпеть, чтобы его увидеть. Корти танцевала по комнате и восхваляла мистера Баркли, который спас ее старшего брата. Потом настроение ее резко изменилось, и она села у ног старшей сестры и заплакала. Некоторое время Беверли не могла понять, что случилось.

– Почему жизнь так несправедлива к тебе? – смогла сквозь всхлипы расслышать девушка.

– Почему несправедлива? – сердце Беверли сжималось от каждой слезинки сестренки.

– Ты ведь любишь его, правда? – Кортни подняла залитое слезами лицо.

– Корти! – возмутилась девушка, ощущая, как слова сестры теплом разливаются внутри.

– Что? Даже папа это понял, – захлюпала девочка. – Это ведь, правда? Мистер Баркли тоже любит тебя?

– Оставь это, милая. Не стоит тебе забивать подобными глупостями свою маленькую головку. – Беверли постаралась улыбнуться, но чувствовала, что получилось не очень.

– Я уже достаточно взрослая! – возмутилась девочка, слезы которой тут же остановились.

– Для чего?

– Для того, чтобы понять, что мистер Баркли достойный человек! Чтобы увидеть, что Рой Левенсви не стоит даже следов на песке, оставленных тобой. Он грубый, невоспитанный и совсем тебя не любит.

– Корти, я просила тебя…

– О чем? Не говорить плохо о твоем будущем муже? – Кортни встала на ноги и вскинула подбородок, складывая руки на груди. – Мы здесь одни!

–Это не имеет значения, милая, – мягким тоном, девушка надеялась усмирить эмоциональную вспышку сестры.

– Беверли! – девочка подошла к ней и взяла за руки. – Самое неприятное для меня это то, что он не смотрит на тебя, как мистер Баркли!

– И как же смотрит мистер Баркли? – Беверли хотела бы, чтобы голос прозвучал непринужденно, но у нее не получилось. Даже глухой расслышал бы, как он пискнул на имени мужчины.

– Как только он увидел тебя в этом платье, его глаза уже больше никуда не смотрели, – гордо заявила девочка. – Он едва дышит рядом с тобой!

– Что за глупости? – Беверли отвернулась от сестры и только тогда поняла, что выкручивает себе пальцы от волнения. Она постаралась взять себя в руки, напоминая себе, что даже такие приятные слова сестры не должны заставлять ее сердце петь. – Нам не стоит больше об этом говорить.