Заклятая невеста (СИ)

— Умирала. Ненадолго, когда убила Золтера. Ты уже ушла за Грань, и ты бы умерла, разумеется, если бы Ангсимильер Орстрен тебя сюда не принес.

Вот теперь я замолчала надолго. Если можно так выразиться, потому что пару минут я пыталась сформулировать вопрос поточнее, но все же не была уверена, что это — именно то, о чем я хочу спросить.

— То есть вы меня спасли? — спросила я. — Вернули… оттуда? И…

— Не совсем так, — мягко произнесла Эртея и почему-то подняла голову. — Тебя спас он. Когда отдал свое бессмертие за то, чтобы ты могла жить.

Если до этой минуты я считала, что во мне не осталось сил удивляться, то сейчас поняла, насколько я ошибалась.

— Как такое возможно?! — выдохнула я.

— Знаю, звучит необычно, — Эртея развела руками. — Особенно в мире элленари, где все привыкли к тому, что магию можно беспрестанно черпать словно из глубокого колодца. Но в нашем мире тоже есть порядок вещей, и я сама когда-то была прародительницей магии жизни. Проще говоря, самой обычной элленари.

С моих губ сорвался смешок, потому что самая обычная элленари звучало примерно как самая обычная богиня.

— Одной из первых. Я отказалась от бессмертия, чтобы наблюдать за миром из самого его сердца, ушла за Грань, когда поняла, что бабушка Альхиины и прадед Золтера станут достойными преемниками. Собственно, в какой-то степени я стала артефактом.

— Значит, элленари все-таки можно сделать артефактом? — уточнила я.

— А ты весьма прагматичная, — заметила Эртея. — Я тут говорю тебе о том, что тебе спасли жизнь ценой собственной…

— Бессмертие — это все-таки немного другое. Но я так долго была в Аурихэйме той, кто ничего не понимает, что отказаться от твоих ответов сейчас было бы величайшей глупостью с моей стороны. К слову, о бессмертии. Как такое возможно?

— Элленари рождаются бессмертными, — она потянулась, как если бы у нее действительно могла затечь спина. — И если не гибнут в сражениях, не подвергаются казни или не предают своего повелителя, сами выбирают, когда им уйти за Грань. Законы смерти и жизни в Аурихэйме тоже никто не отменял, и когда ты умерла, Ангсимильер отдал свою жизнь, а точнее, то, что делало его бессмертным за возможность тебя спасти. Отказавшись от этого, он обрел способность безболезненно лгать, ну и так, по мелочи — думаю, еще возможность чувствовать так же остро, как смертные. Последнее, правда, сомнительный дар. Особенно рядом с тобой.

Эртея задумчиво посмотрела на меня и подвела итог:

— Теперь его смерть станет обычной смертью спустя шесть, семь или восемь ничтожно коротких десятков лет. Но вообще я бы даже настолько не загадывала, из-за того, что он заварил, ставлю на пару месяцев.

От такого прогноза я задохнулась.

— Ты… вы… о чем ты сейчас говоришь?!

— Ну нет. Ты же не надеешься, что я вот так просто расскажу тебе все? — она хитро прищурилась. — По-моему, вам давно пора откровенно поговорить. Тем более что он так упорно пытается к нам пробиться.

Она снова посмотрела наверх, и я последовала ее примеру. Только сейчас поняла, откуда исходил этот странный звук: шипение и скрежет издавали изумрудные искры, отскакивающие от щита. То, что нас окружает щит становилось понятно лишь по ним, они вспыхивали — и скатывались по сверкающей поверхности переливающегося под солнцем купола.

— Он пытается построить портал. А ты его не пускаешь.

— Я?!

— Ну не я же, — хмыкнула Эртея. — Зачем мне его не пускать?

Действительно, зачем? Если она добровольно одобрила наш союз.

— Кстати, о нашем союзе, — сказала я.

— О чем?

— Вот об этом, — я вытянула руку, на которой сиял брачный браслет.

Эртея даже вперед не подалась, а вот скользнувшая от Арки дымка окутала мое запястье, чтобы мгновением позже от браслета не осталось и следа.

— Иллюзия, — вздохнула она, а я смотрела, как на моей коже проступает узор Золтера.

— Что значит — иллюзия?! Никакого благословения не было?!

— Разумеется, нет. Как я могу тебя благословить, если на твоей руке узор другого мужчины?

— То есть, мы с Льером не женаты? И почему на мне до сих пор этот узор, я же не связана с Золтером до самой смерти?!

Вопрос остался без ответа, потому что шипение стало громче. Раздался тонкий звук, нечто среднее между лопнувшей струной и мыльным пузырем: купол сверкнул на прощание и исчез. Пространство раскроило знакомое сияние портала, из которого шагнул мой совершенно точно уже-не-муж. Впрочем, шагнул — это слабо сказано, он ко мне бросился, подхватывая и помогая встать на ноги.

— Все в порядке? Почему ты сидишь на земле?

Вместо ответа я протянула ему руку, на которой больше не горел браслет. Зато узор Золтера полыхал так, словно в зелень плеснули раскаленного металла, и ощущался он в точности так же.

Взгляд Льера стал темным и холодным, закрытым, как когда-то взгляд Золтера.

— Как? — просто спросил он.

Голос его прозвучал глухо.

— Арка, — я кивнула туда, где только что была Эртея (сейчас о ее присутствии напоминала только легкая серебряная дымка).

Взгляд Льера потемнел еще сильнее.

— Возвращаемся, — он протянул мне руку.