Заклятие даоса

Подошел день, когда под грохот барабанов появился паланкин с Лу Хуэйнян, приехавшей в дом жениха для свершения брачной церемонии. А там наступил миг, когда при свете фонарей и светильников перед Шэнем предстала красавица-невеста, которую он встретил всего несколько дней назад. Все сомнения его разом отпали, и его охватило сладостное чувство восторга. Совершив поклоны Небу и Земле, молодые выпили чарку свадебного вина. Когда гости разошлись и наступила полная тишина, муж и жена отправились в свои покои. Но странное дело — вместо того чтобы ложиться в постель, молодая жена села на стул.

— Пора спать, дорогая, — сказал муж. После долгого поста молодой Цаньжо весь пылал от страстного желания.

— Нет, сначала ложитесь вы, господин. — Голос Хуэйнян походил на щебетание ласточки или иволги.

— Ты, может быть, стыдишься меня и поэтому не ложишься? — С этими словами Шэнь подошел к постели и лег, но, конечно, не уснул. Прошло не менее часа, а Хуэйнян продолжала сидеть.

— Ты за день устала, моя дорогая. Тебе надобно отдохнуть, — взмолился Шэнь. — Какой смысл сидеть там одной!

— Спите, спите! — проговорила жена и пристально на него поглядела.

Цаньжо понял, что перечить сейчас не стоит, и закрыл глаза. Но через какое-то время он не выдержал и подошел к ней.

— Почему ты все-таки не ложишься?

Бросив на мужа внимательный взгляд, молодая женщина спросила:

— Скажите, есть у вас в столице какой-нибудь знакомый из влиятельных и знатных людей?

— Круг моего знакомства очень широк. У меня в столице много друзей по учению, а есть даже приятели-одногодки. Что до обыкновенных знакомцев — тех просто не счесть!

— Значит, я вышла за вас замуж на самом деле?

— Глупости ты говоришь! Я приехал издалека — за тысячи ли, чтобы взять тебя в жены, нашел свата, приготовил свадебные дары. Словом, сделал все, как надо! А ты словно сомневаешься в том, что свадьба настоящая!

— Ах, господин! Вам совсем невдомек, что этот Чжан — страшный прохвост и мошенник. Я вовсе не сестра его, а жена. Поскольку я недурна собой, он решил с моей помощью приманивать разных мужчин. Он говорил им, что я, мол, вдова, хочу выйти замуж и что он-де может сосватать. Многие охотники до женского пола не прочь были взять меня в жены, а он ради выгоды охотно отдавал меня им и даже сговорных подарков не брал. Мне было нестерпимо стыдно, я никогда не ложилась в постель к чужому мужчине, чтобы не подвергать себя еще большему позору. Проходило несколько дней, и Проныра вместе со своими дружками, такими же мошенниками, как и он, являлся к тому человеку и начинал угрожать, говоря, что тот, мол, обманом захватил чужую жену. Затем он отбирал у него все, что было, а меня уводил с собой. Поскольку тот человек находился на чужбине, ему вовсе не хотелось влезать в судебные дрязги и оставалось лишь смириться с обидой и проглотить пилюлю. Такой обман удавался ему много раз.

Как-то на днях я собралась съездить на кладбище — к матушке на могилу (вовсе не к мужу, который будто бы умер). На обратном пути я встретила вас, господин. И тут у Проныры снова родился коварный план. Тогда я подумала, неужели всю свою жизнь придется мне жить обманом? Ведь рано или поздно правда всплывет наружу, и будет беда. А если ничего и не произойдет, все равно мне больше невмоготу терпеть эти тайные встречи, грубые ласки, хотя я и сохранила чистоту и не дала себя испоганить. Несколько раз я говорила Проныре, но он даже слушать не хотел. Тогда я решила действовать на свой страх и риск — клин надобно вышибать клином! Если встречу человека, который придется мне по душе, отдам себя ему и убегу с ним отсюда. И вот сейчас я встретила вас. Мне нравится ваша мягкость, ваша искренность и честность, ваши изысканные манеры. Я хотела бы уехать отсюда, но боюсь, что муж отыщет меня и станет вас запугивать. У вас, господин, большие связи в столице, поэтому я охотно вверяю себя в ваши руки. Но только здесь я не буду в безопасности. Прошу вас, этой же ночью увезите меня куда-нибудь к вашим друзьям, чтобы никто об этом не знал. Вы видите, я сватаю сама себя! Оцените же мои чувства!

Цаньжо находился в полной растерянности.

— Как я признателен тебе! — вскричал он, придя в себя от изумления. — Если бы не ты, я попал бы в ловушку.

Он подбежал к двери и, позвав слугу, велел ему немедленно складывать вещи. Хуэйнян села на ослика, слуга поднял короба с вещами, и они тронулись в путь. Перед уходом Цаньжо сказал хозяину, что срочные дела заставляют его вернуться домой.

Шэнь Цаньжо знал, что его друг Хэ Чэн живет в столице со своей семьей, и этой же ночью направился прямо к нему. На их стук ворота тотчас открылись. Шэнь в подробностях рассказал о том, что произошло, и попросил убежища для себя и для жены. Дом Хэ Чэна был просторный, и гостям отвели помещение с двумя двориками. Но об этом рассказывать не будем, а вернемся к Проныре.