Заклятие даоса

— Говорят, в вашей стране мало земли, да и людей не слишком много?

— Ну что вы! — возразил Янь. — Наше государство на востоке подходит к самому морю, на западе граничит с Вэй и Цинь, на севере оно соседствует с Чжао и Янь, на юге теснит У и Чу[146]. На многие сотни ли у нас слышатся пение петухов и лай собак. Как можно говорить, что у нас мало земли?

— Возможно, земли и хватает, а вот населения маловато, — заметил правитель.

— От дыхания наших людей образуются густые облака, а их пот увлажняет землю, как дождь. Пешеходы задевают друг друга плечами, а когда останавливаются, невозможно найти свободной щелки. Ну, а золота и серебра, жемчугов и нефрита — целые горы!

— Если ваша страна столь обширна, а народа в ней много, почему же правитель прислал к нам послом человека столь мелкого роста?

— В большие государства посылают крупных людей, в ничтожные — маленьких ростом. Вот и назначили меня послом в вашу страну.

Чуский государь бросил взгляд на вельмож и, не найдя, что ответить, замолчал. Он пригласил Яня в дворцовую залу, где посол занял почетное место за столом. Прислужники поднесли гостю вино. Янь Ин, находившийся в самом хорошем настроении, как ни в чем не бывало приступил к трапезе.

И тут в зал ввели человека, который оглашал воздух криками о несправедливой обиде. Его окружали стражи из отряда золототыквенных[147]. Это был один из спутников Яня, и посол спросил, в чем его вина.

— Он подлый преступник! Он только что совершил кражу — хотел вынести винную чашу, но стража вовремя его схватила.

— Неправда, я ничего не крал! — крикнул задержанный. — Это клевета!

— Мерзкий грабитель! — воскликнул Янь. — Ты смеешь еще отпираться. Я сам сведу тебя на базарную площадь и отрублю голову.

— Господин канцлер, неужели для посольства не могли подобрать людей поприличнее? — спросил какой-то вельможа Чу. — Ваши провожатые нечисты на руку, они позорят своего государя.

— Надо вам знать, почтенные, что сей человек был всегда честен. Я его знаю — он сызмальства находился при мне. Но меня не удивляет, что он стал вором. Всем известно, благородный муж из нашего царства Ци, приехав в Чу, становится просто ничтожеством, это объясняется, видимо, здешними нравами. Я слышал, в Южноречье возле озера Дунтинху[148] растет дерево, которое приносит великолепные плоды под названием апельсины. Они оранжевого цвета, ароматные и сладкие. Если же посадить такое дерево на севере, то оно дает плод темного цвета, дурно пахнущий, горький или кислый на вкус. Эти два плода так и называются: южный апельсин и северный дикоплод. Ясно, дело в различных условиях. Так же и честные люди из Ци у вас в стране Чу становятся грабителями. Ничего странного!

Пристыженный правитель поспешно сошел с трона и, почтительно сложив руки на груди, проговорил:

— Вы поистине мудрый человек, господин посол. С вами не может сравниться ни один сановник моей страны. Я готов внимать вашим речам и исполнить все, что вы попросите.

— Государь, взойдите на трон и выслушайте, что я вам сейчас скажу. У нас в стране Ци есть три воина, которые грозят сразиться с целой армией. Уже долгое время они готовятся напасть на вас, но я всеми силами противлюсь, так как знаю, что если наши страны начнут воевать, то страдать от этого будут рожденные в травах[149]. Допустить это никак нельзя. Я прибыл сюда, чтобы договориться о мире. И вы, государь, сами можете поехать к нам в Ци и заключить мирный союз. Наши страны станут друзьями, такими близкими, как губы с зубами[150], и мы скрепим этот союз жертвенной кровью. Ежели вторгнутся соседи-враги, мы станем помогать друг другу. При такой взаимной поддержке мы на многие годы сохраним мир в наших царствах. Но если, государь, вы не послушаете совета, быть беде! Я не запугиваю вас, я только хочу, чтоб вы хорошенько поняли.

— Одинокий[151] внимательно выслушал ваши мудрые речи и уже принял решение установить с царством Ци братский союз. Меня продолжают тревожить лишь ваши три силача, которые, как известно, лишены не только благородства, но и человечности. Из-за них я опасаюсь ехать в вашу страну.

— Не беспокойтесь, государь! Я буду охранять вас сам, а, кроме того, есть у меня план. Все трое умрут на ваших глазах, и тогда вражда между нами вовсе исчезнет.

— Если их действительно не станет, мы готовы посчитать себя вассалами и будем охотно платить ежегодную дань.

Янь пообещал, что все будет исполнено.

Правитель Чу устроил в честь посла торжественный пир, и Янь уехал, а спустя некоторое время с богатыми дарами тронулся в путь и сам государь Чу. Но вернемся к Янь Ину.