Заклятие даоса

— Никто из посторонних не приходил к моей госпоже и не распивал с ней никакого вина. Что до письма, то не знаю, кто его мог послать. Верьте не верьте, только все это чистая правда!

Очередь дошла до молодой женщины.

— С тех пор как я еще в юные годы стала женой моего господина, никто из посторонних мужчин, даже родственники, не переступали порог моего дома. Вот так вдвоем мы и жили все это время. Что до письма, то я просто ума не приложу, кто мог его послать.

Шань Дин, взглянув на молодую женщину, подумал: «Какая она хрупкая и слабая! Как ее пытать? Она не выдержит пытки!»

В этот момент двое тюремщиков вывели из внутренних помещений преступника, внешность которого можно описать такими словами:

Кости, как сучья,
     на лице задубела кожа,
Высокие скулы
     выпирают резко и грубо,
Вправду, наружность его
     с дьявольской схожа,
Где ни появится он,
     людям приходится туго.

Это был известный главарь разбойников по кличке Владыка Цзиншаньских гор. Молодая женщина, едва взглянув на преступника, в страхе закрыла руками глаза, представив мучения, которые его ожидали.

— Ну, что вы там тянете? — крикнул Шань Дин тюремщикам.

Они повернули кангу, так что голова преступника сразу опустилась книзу, и, схватив батоги, принялись что есть мочи его колотить, пока разбойник не запросил пощады.

— Людей убивал?

— Убивал!

— Поджоги устраивал?

— Устраивал! — признался злодей.

Шань Дин приказал стражам отвести преступника в тюрьму.

— Видела? — спросил он, повернувшись к жене Хуанфу. — Разбойник не выдержал и нескольких ударов, сразу сознался в своих злодеяниях. Советую тебе во всем признаться. Ведь все равно не выдержишь пытки.

— Господин начальник, я не смею ничего скрывать! — из глаз женщины брызнули слезы. — Берите бумагу и кисть, я все расскажу. С тех пор как мы поженились, я не виделась ни с кем из посторонних мужчин, не встречала даже никого из родни. Кто послал мне это письмо, я не знаю. А если все ж я в чем провинилась, пусть нас рассудит сам правитель области.

Сколько чиновник ни допрашивал молодую женщину, она отвечала все то же. Прошло уже три дня, а Шань Дин так и не разобрался в запутанном деле. Он стоял у ворот окружного ямыня, погруженный в свои мысли, когда его окликнул вестовой Хуанфу. Поклонившись, вестовой поинтересовался, как ведется расследование. Он уже стал подозревать, что оно идет не так, как надо. Может быть, тот, что послал письмо, дал в ямыне взятку, и дело хотят замять?..

— Господин вестовой, как вы собираетесь поступить с женой? — спросил Шань Дин.

— Прогоню ее, и все!

Вечером Шань Дин доложил о ходе следствия правителю Цяню, и тот вызвал к себе Хуанфу.

— Разве можно обвинять жену, не имея никаких доказательств? — сказал правитель. — Ты что, не знаешь поговорки: чтобы осудить грабителя, надо найти краденое, чтобы наказать любовников, надо схватить обоих.

— Все равно я домой ее не возьму! — стоял на своем вестовой. — Хоть увольняйте!

Правитель Цянь постановил: «Кончить дело сообразно решению супруга». После того как Хуанфу ушел, стражники вызвали заключенных. Торговец Сэнъэр и служанка пошли по домам. Жена Хуанфу, узнав, что муж от нее отказался и бросил на произвол судьбы, горько заплакала.

— Что мне делать, куда податься? Никого из родни у меня нет, а муж бросил, — рыдала она. — Лучше мне умереть!

Выйдя за ворота ямыня, она поднялась на Мост Млечного Пути и с тоскою посмотрела на золотистые воды Бяньхэ, которые в этом месте преградила полоса дамбы. Молодая женщина хотела было броситься вниз, как вдруг чья-то рука схватила ее за одежду. Она увидела перед собой незнакомую старуху.

Брови будто присыпал
     свежевыпавший снег,
Словно из нитей
     свита ее коса,
Глаза мутнее,
     чем воды осенних рек,
Белей облаков в Чушаньских горах
     седые ее волоса.

— Дитя! Зачем искать смерти! — сказала старуха. — Ты знаешь меня?

— Нет, не знаю, бабушка…

— А ведь я твоя тетя. Когда ты вышла замуж, мне, старой нищенке, уже несподручно было приходить к тебе в дом, поэтому я и не появлялась. На днях до меня дошли слухи, что у вас с мужем будто бы суд. А нынче я узнала, что вы разошлись… Грустно, конечно, но зачем же топиться?.. А ведь я тебя уже несколько дней здесь поджидаю!

— Что же мне остается делать? Нет у меня ни крыши над головой, ни клочка земли под ногами. Муж меня бросил, родственников, которые бы меня приютили, у меня нет. Чего мне еще ждать от жизни?

— Пойдем ко мне, пока поживешь у меня, а там видно будет.

Молодая женщина подумала: «Не знаю, кто в действительности эта старуха: тетка моя иль чужая, но деваться мне все равно некуда. Пойду я за ней, а там само собою решится…» И она отправилась вслед за старухой. Жилье старой женщины оказалось небогатым, но сносным. Постель прикрывал светло-синий полог, в комнате стояли стол и скамьи да несколько стульев.