Заклятие. Истории о магах

– Доченька… игрунька моя, любимушка… Ты думала, я тебя бросил? Видишь, я пришел за тобой и никому-никому тебя не отдам.

Вухурка жмурилась и терлась личиком о папино плечо.

– Еще остальных надо выпустить, – напомнил Марцун.

Вторую клетку отворили мигом, и оттуда появился рыбоед. Мгновение великаны стояли друг напротив друга, потом Дзз-э опустился на колени.

– Я виноват. Казни, но прошу пощадить брата.

– Сегодня день свободы, а не казни. Вставай и пошли. Время нас помирит.

Из последней клетки вышел леснак со своей невестой, прекрасной, как только счастливые невесты бывают. Пышные волосы ниспадали ей на лоб, и сквозь локоны сияли золотые глаза, не таящие никакой угрозы.

Девушки, оставленные в парадных сенях терема, так никуда и не двинулись. Зорика бессильно сидела у стены, служанка хлопотала вокруг.

– Ты-то кто такая? – спросил Марцун.

– Манька, горничная девка, – ответила та. – Мне велено Зорику оберегать. Но я и без того ее не брошу.

– Тогда вставайте и бегом вместе с нами. Слышите гудеж? Это напасть вырвалась. С минуты на минуту терем повалится.

Повторять не пришлось. Девушки встали и сначала пошли, неуверенно переступая ослабевшими ногами, потом побежали все решительней и быстрей.

На широком дворе уже никого не было. Гридни и отроки, дружинники и слуги, горничные и сенные девки – все, кто избежал отравления привадой, спешно покинули обреченный дворец.

На улочках посада тоже никого не оставалось, но все же слуха коснулся голос, заунывно выводящий:

Тетеньки, дяденьки,

Я прошу вашей жалости!..

Марцун метнулся на голос.

– Ты что здесь делаешь? Тебе было велено бежать отседова!

– Куда? – безнадежно спросил мальчишка. – Некуда мне бежать.

– Хоть с нами вместе, только поскорей. Будешь впустую хныкать – скопом пропадем!

Беглецы, все десятеро, торопились, что есть силы в ногах. Сзади слышался гул и долгий треск – напасть пережевывала терем, стены которого дрожали, но еще не рухнули окончательно. Башенка, где горемычничала Зорика, возвышалась над белесым холмом напасти и ходила ходуном, словно кто-то раскачивал ее снизу. Разливы напасти, напоминавшие круто сваренный овсяный кисель, растекались повсюду, равно пожирая лачуги бедноты и усадьбы лучших людей. Никакие заборы и заплоты не могли ее остановить, оставалось только бежать.

Дома постепенно расступались, садики сменились выпасами, под ногами запылил изъезженный тракт, по которому, настегивая лошадей, спасались мещане княжьего города.

* * *

Преподобный Мантир, бывший монах и бывший отшельник, сидел, как пес на цепи. Когда цепь оказалась ослаблена, магические способности вернулись к нему, но это не помогло бы снять цепь, даже будь они стократ сильнее. Всякому могуществу положены пределы, иной раз до смешного ничтожные. Цепь накинули леснак и рыбоед, и только такая же пара сможет ее снять. Магия тут ни при чем.

Дурень Агор изловил где-то обоих недочеловеков, заставил служить себе, а потом запер их на потеху, словно хищников в зверинец. Оно и к лучшему, не придется искать новых дикарей. Те, кто набросил цепь, ее же и снимут. Не сейчас, конечно, немного погодя. Тому, кто ждал сорок лет, не докучно прождать еще чуток. Недолюдкам нужно обещать свободу и любую награду, какую они пожелают. Разумеется, они потребуют голову обманщика Агора, и они ее получат. Дикарей вообще лучше не обманывать, тогда с ними можно иметь дело.

Снизу смутно доносился какой-то шум. Что происходит – не разобрать, а колдовать по мелочам, чтобы удовлетворить праздное любопытство, сейчас не следует.

Хлопнула потайная дверь, занавесь отлетела в сторону. В зал быстро вошел отец Агор. Не взглянув на Мантира, он хотел сбежать вниз по лесенке, ведущей во внутренний двор.

– Па-а-стой!.. – пропел Мантир, разом остановив врага. – Далеко собрался?

– Пусти! – кажется, Агор даже не удивился, что к Мантиру вернулись былые способности. – Мне некогда.

– Зато у меня времени пропасть. Мы с тобой не договорили когда-то, тебе вечно было некогда. Нехорошо духовному лицу так мельтешить.

– Я сейчас позову слуг, и тебя попросту придушат. Лучше пусти по-хорошему.

– Зови. Только берегись, как бы они тебя не придушили. Я сижу на цепи, но я сильнее.

– Дьявол! Как тебя угораздило ослабить цепь?