Заклятие роз (СИ)

Даже отсюда, издалека Марта почувствовала ту нежность и заботу, которые окружали Анну Юрьевну, Петра Ильича и даже их быка.

И ей показалось, что их быку это нравится.

Анжелика же просто пахала. Подоткнув юбку и упираясь в поручни плуга, она решительно шагала по только что проложенной борозде.

Марта видела, что Анжелике тяжело. И ещё она поняла, что для Анжелики это привычный способ справляться с трудностями – работать, работать, работать… За делом не остаётся ни времени, ни сил для страданий. Видимо так же Анжелика хваталась за всякую работу, чтобы справиться с болью от предательства молодого человека и от страха перед толпой, когда те, кого она несколько минут назад считала если не друзьями, то приятелями, тащили её на улицу и кричали «На костёр её!». Видимо, спасаясь в работе от боли, Анжелика и стала помогать Серафимовичу готовить заклятие роз…

Солнце стояло над головой, сильно хотелось пить, силы заканчивались у всех – человеческие возможности не беспредельны, а конца-краю этому полю видно не было.

В какой-то момент Марта запнулась, и не упала только потому, что держалась за поручни плуга.

Потом она запнулась снова…

Потом ещё раз…

Но вот быки дошли до конца поля. Развернулись. И пошли на второй круг.

И тогда Марта почувствовала отчаяние, потому что поле страданий было бесконечным.

Глава 30

Вскоре у Марты не осталось сил смотреть за Полиной, Анжеликой и Анной Юрьевной с Петром Ильичом. Она только видела спину Серафимовича. Марта уже не разглядывала опущены ли у него плечи или нет… По-прежнему ли он хромает? Ну да, хромает, а как же иначе?..

А иначе никак… Это поле страданий. А страдания бесконечны. Особенно, когда человек в жизни оступился. После этого ему до конца жизни суждено хромать, тащить на себе отметину о проступке. И даже самые лучшие берцы тут не помогут.

Марта вдруг подумала, что Серафимович все две тысячи лет ждал, что ему придётся допахать это чёртово поле, выполнить магический договор. Поэтому он и ходил в берцах – был готов… А что, вполне!

Эта мысль Марте понравилась. Но тут пришла следующая – а что у него за часы? Сумрачный колдун, когда увидел часы, то не захотел пожать руку Серафимовичу. Значит, это не просто часы, а какой-то прибор… По перемещению? Откуда и куда? Из этого мира в тот? А зачем? Зачем Серафимович носит эти часы и почему во всём университете магии нет часов. И зеркал тоже нет…

Марта усмехнулась – они столько с Полиной мечтали о том, чтобы где-то в тишине и покое поговорить, обдумать всё, что происходило с ними с тех пор, как они попали под заклятие роз. Теперь у Марты было много времени – думай не хочу!

«Хочу думать или не хочу?» – подумала Марта и усмехнулась своим мыслям. Думать приходилось невзирая на желания. Во-первых, потому что голову нужно было чем-то занять, чтобы справиться с болью. А во-вторых, нужно было найти выход – поле бесконечное и простому смертному человеку не под силу вспахать его всё. Даже пятерым смертным не вспахать! Значит, нужно найти решение… Должно быть решение!

«Думай, Марта, думай!» – приказала она себе.

Бабушка учила её в трудных ситуациях идти к истокам. Идти туда, где всё началось.

Что ж, к истокам, так к истокам… только где они, эти истоки?

Марта оглянулась на подруг и сердце её сжалось от боли за них. Она оглядела поле – конца-краю по-прежнему не было видно. Она снова зацепилась взглядом за спину Серафимовича – началось всё с него. С его предательства. И если бы это можно было б как-то изменить… Вернуться и убедить или заставить его пахать поле там… тогда…

Но время течёт и повернуть его вспять невозможно – это все знают.

Или всё-таки можно?

И что будет, если повернуть время вспять? Ну вернётся туда Серафимович, допашет поле вместе с другом и что?

А ничего! Не будет университета магии, не будет этой странной битвы с Сумрачным колдуном, не будет студенток и преподавателей, а главное, не будет здесь самого Серафимовича…

Сердце Марты сжалось от боли и на глазах выступили слёзы.

Получалось, для того, чтобы облегчить участь Полины, Анжелики и Анны Юрьевны с Петром Ильичом, нужно пожертвовать Серафимовичем. Всё в душе воспротивилось этим мыслям.

– Он не пешка, чтобы им жертвовать! – сказала себе Марта.

Сказала негромко, но Серафимович, казалось, услышал её. Он словно бы ждал чего-то такого. Оглянулся и посмотрел на Марту, потом замедлил ход, а после и вовсе остановился.

Марта удивлённо смотрела на него. Она с трудом разогнула уставшую спину и сейчас не знала: радоваться ли передышке, опасаться ли новой волны страданий или… Ох, не зря Серафимович перестал пахать!

А он между тем оставил своего быка и сильно хромая пошёл к Марте, помахав всем остальным, чтобы они тоже подошли.

Марта смотрела на него и видела перед собой человека, во всём виде которого просто вопила обречённость.

Когда все собрались, Серафимович хрипло сказал:

– Вы должны принести меня в жертву. Вы тут из-за меня, и, если принесёте меня в жертву, поле отпустит вас.

– Нет! – ответила Марта чуть быстрее, чем все остальные. – Нет!

Даже Полина сказала с неприкрытой ненавистью:

– Нет!