Заклятие сатаны

— Нет уж, — возразил он. — Как вы не понимаете? Это же так угнетает, когда даже говорить и зажигать звезды можешь только при вашем посредстве. Но я вернусь, как только узнаю что-нибудь новое, что смогу передать через вас. Какой смысл повторять всю эту чепуху насчет занятости и счастья? Вы и так уже много раз им это преподносили…

ФАРФОРОВАЯ ЧАШКА

Я уже давно подыскивал себе жилье на южной стороне восхитительного уголка, который зовется Барретс-сквер, однако за несколько месяцев так и не увидел того, чего так страстно желал: объявления о сдаче в наем одного из здешних прелестных маленьких домиков.

Но вот, наконец, осенью этого года, в очередной раз блуждая там наугад, я наткнулся на искомое и через десять минут уже заходил в контору агента, в чьих руках находилась судьба дома номер 29.

Разговорчивый клерк сообщил мне, что нынешний арендатор, сэр Артур Бассентуэйт, жаждет поскорее расторгнуть арендный договор, потому что дом вызывает у него болезненные ассоциации из-за не так давно случившейся там смерти его жены. Я узнал также, что человек он состоятельный, да и после жены осталось значительное наследство, так что он готов уступить свое владение за, как говорят профессионалы, «смешную», то есть очень низкую цену, лишь бы поскорее от него избавиться. Мне тут же выписали разрешение на «осмотр». На следующее утро я заглянул туда и понял, что это как раз то, что мне требуется.

Меня мало заботило, почему сэр Артур решил поскорее отделаться от аренды за действительно очень скромные деньги. Дом и все оборудование оказались в отличном состоянии, и в течение недели формальности по переоформлению арендного договора были улажены. Словом, меньше чем через месяц с того дня, как мне попалось на глаза объявление, я уже в радостном возбуждении обустраивался на новом месте.

Я еще не прожил в своем новом жилище и двух недель, как однажды ближе к вечеру мне сообщили, что сэр Артур хотел бы встретиться со мной, если я не занят. Его проводили ко мне, и я увидел перед собой одного из самых обаятельных людей из тех, с кем мне выпадала удача встретиться.

Его визит оказался проявлением доброжелательности. Он просто желал убедиться, что дом мне понравился и вполне меня устраивает. В то же время ему, как он признался, доставило бы удовольствие прогуляться по дому, что мы вместе и сделали. Заглянули мы повсюду, кроме одной комнаты.

Едва я взялся за ручку двери ближней спальни на третьем этаже, большей из двух свободных комнат, гость остановил меня.

— Надеюсь, — сказал он, — вы простите меня, если я не стану туда заходить. Должен признаться, с этой комнатой у меня связаны очень болезненные воспоминания.

Я понял его с полуслова. Без сомнения, именно в этой комнате умерла его жена.

Стоял чудесный октябрьский вечер, и, обойдя все помещения, мы вышли в расположенный за домом маленький садик с выложенной плитками дорожкой. Пожалуй, это было самое приятное место на участке. Со всех сторон садик окружали невысокие кирпичные стенки, отгораживавшие его от соседей и проходящей позади домов пешеходной улочки.

Сэр Артур ненадолго задержался здесь, погрузившись, как я подозреваю, в печальные размышления о тех днях, когда они с супругой, наверно, решали, как украсить свой маленький участок, а потом вместе выполняли задуманное. И действительно, собираясь уходить, он заговорил об этом.

— Здесь, — сказал он, — так все так дорого моему сердцу. Тысяча благодарностей вам за то, что позволили мне снова увидеть этот садик.

И он еще раз, уже по дороге в дом, медленно, с тоской обвел взглядом этот райский уголок.

В те времена из-за войны в Лондоне требовалось соблюдать строгие правила светомаскировки. Поэтому пару дней спустя, возвращаясь поздним вечером с обеда по погруженным в непроницаемый мрак улицам, я ужаснулся, когда мне бросилось в глаза, что в окнах на верхнем этаже моего дома горит ослепительный свет. Он исходил из ближней спальни на третьем этаже, и, зайдя внутрь, я торопливо поднялся по лестнице, чтобы потушить это противозаконное сияние. Однако, открыв дверь в комнату, я обнаружил, что там темно, а включив освещение, увидел, что шторы опущены. Так что, даже если бы свет и горел, я все равно не заметил бы снаружи такой великолепной иллюминации.

Объяснение, конечно, нашлось: несомненно, свет горел не у меня, а в соседнем доме. Видимо, второпях я просто ошибся. Сделав такой вывод, я постарался выбросить это дело из головы. Однако в глубине души я понимал, что никакой ошибки не было и что свет горел именно в этой комнате.