Заклятое место

– Неплохо бы, мы должны из прошлой эпохи брать все ценное и полезное,– ответил президент. – Ведь от крепости здоровья сотрудников, напрямую зависит их работоспособность, значит и рост экономических показателей. А для вас, Павел Иванович, у меня особое предложение. Хотя от вредных привычек вам придется постепенно избавиться и чем быстрее, тем лучше и выгоднее для вас.

– Интересно, что за предложение?

– Пошли, – велел Тяглый, слегка тронув его за рукав костюма. Они вошли в приемную, где Ласка прихорашивалась, глядя в зеркальце косметички перед завершением рабочего дня.

– Рэм Анисимович, я вам еще нужна? – спросила она.

– Да, Наталья Васильевна, побудьте еще минут двадцать, никого не пускайте, я занят, – ответил президент почти механическим, без заметных эмоций голосом, не помышляя о том, чтобы молоденькую секретарь-референта называть просто Наташей, как это делала Стужина. Но он принципиально решил держать сотрудников на дистанции, дабы не стали потом по панибратски понукать, сев на голову. Велел ей одеваться построже в темные тона и не оголять свою тонкую талию, живот и длинные стройные ноги до самых бедер.

– Наталья Васильевна, опять вы в неглиже? – укорил он.

– Рэм Анисимович, какой вы, право, несовременный, ведь чем на женщине меньше одежды, тем больше изумительной красоты, – заметила Ласка. – У нас же не монастырь, а современная фирма, офис. Мне что же прикажите во все черное одеваться, в мешковину, рубище до самых пят? Кто же тогда разглядит мои красивые ножки, тонкую талию и бедра?

– Наталья Васильевна, здесь не стриптиз-клуб. Может вам еще шест посреди приемной установить? У нас не бордель, а солидное учреждение, – сурово произнес Тяглый. – Всему свое место и время.

– Хорошо, Рэм Анисимович, буду одеваться монашкой,– сухо ответила Ласка, а он по-хозяйски потянул на себя добротную дубовую дверь с умилявшей и тешившей его честолюбие табличкой «Тяглый Рэм Анисимович, президент ЗАО «Nika».

Вошли в просторный кабинет, из которого за месяц после гибели Стужиной выветрились запахи дорогих духов. На тумбочке стоял небольшой портрет Ники Сергеевны с черной лентой на уголке. Тяглый решил убрать его из кабинета лишь после сорока дней с момента убийства, чтобы не напоминал о трагической участи, не травмировал психику.

Он успел обжить кабинет, на столе вместо сугубо женских предметов, появились его, перемещенные из прежнего кабинета, который заняла вице-президент Тамара Бабей. После избрания Тяглого президентом, многие из сотрудников не сомневались, что дни юрисконсульта в фирме сочтены. Рэм Анисимович, мол, не простит майору публичное унижение и, как и обещал, выдаст ему «волчий билет», с которым ни одно солидное учреждение не примет на работу.

Но, вопреки этим мрачным прогнозам, новый президент оказался незлопамятным. Тем, кто пытался форсировать изгнание бывшего милиционера с теплого места, чтобы по блату-протеже устроить своего родственника (семейственность и кумовство, внучки, жучки на «хлебных местах» обрело ранг кадровой политики), он отвечал с виноватой улыбкой: «Гибель Ники Сергеевны нас примирила. У меня к Павлу Ивановичу претензий нет, а значит и оснований для увольнения». Одни в этом узрели слабость и нерешительность президента, другие, напротив, благородство, доброту и бескорыстие. Глухая вражда уступила место сотрудничеству.

Лещук, сохраняя самообладание, воспринимал такое отношение, как должное, ибо его заслуги в престижности и прибыльности фирмы были бесспорны. Чувствовал себя достаточно уверенно, поэтому следуя за Тяглым, неприятных сюрпризов для себя не ожидал.

– Прошу вас, Павел Иванович,– Рэм Анисимович жестом указал на кресло и сразу взял быка за рога. – Охотно назначил бы вас на должность вице-президента, но, увы, для этого обязательно экономическое образование. Поэтому это место и заняла Тамара Львовна. Она опытный финансист. Ни одну собаку в этом деле съела.

– Я не претендовал на это место, – отозвался юрисконсульт. – Поэтому вы мне ничем не обязаны. Каждый сверчок знай свой шесток. Меня вполне устраивает нынешняя должность.