Заклятое место

– Что будем пить? Коньяк, водку, вино или кофе? Когда еще случай выпадет так посидеть, покалякать, вся жизнь проходит в суете и заботах.

– В другой раз, я при исполнении. От минералки не откажусь.

– Минералка, так минералка. Верное решение, поскольку «Минздрав предупреждает, что чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью», – процитировал юрисконсульт и налил в стакан из двухлитровой бутылки «Крымская». Зуд выпил полстакана и поставил рядом.

– Павел, признайся, чего ты добиваешься? – перейдя на «ты», миролюбиво спросил следователь.

– Справедливости, приоритета закона.

– Так и я того же.

– Значит, мы разными способами стремимся к одной благородной цели, – сделал вывод Лещук. – А чтобы быстрее достичь результат, надо объединить усилия на раскрытии преступления. Я готов, не жалея личного времени, оказывать помощь. Это дело чести и долга – разыскать и наказать убийцу Стужиной и Рябко.

–О помощи говоришь, а сам палки в колеса суешь, – упрекнул Зуд. – Поэтому мне не понятен алгоритм твоего поведения. Предлагал услуги, обещал содействовать в раскрытии убийства и вдруг такие фортели выкидываешь. Никакой здравой логики. Вместо помощи препятствуешь задержанию подозреваемого.

– Виноват, прости, Валерий, погорячился, обиделся за то, что ты в самом начале отверг мое предложение, – покаялся юрисконсульт. – А кто, собственно, подозреваемый?

– Рэм Анисимович.

–Рэм? Мг, ни за чтобы не подумал, что этот неуклюжий тюфяк способен на убийство. Это каким же надо быть толстокожим, обладать силой характера и хладнокровия.

–Способен. Чаще всего в тихом болоте черти водятся. Не знаю, как в твоей, а в моей богатой практике, немало таких случаев и субъектов было, – сообщил следователь.

–Пожалуй, ты прав, чужая душа – потемки, – согласился Лещук. – И все же для ареста Тяглого нужны веские доказательства, неопровержимые улики. Если не будет предъявлено обвинение, то через сорок восемь часов тебе придется его отпустить и принести извинения.

–Не придется. Против него куча фактов.

– Интересно, каких именно?

– Это конфиденциальная информация, следственная тайна.

– И все же, шепни, как коллеге, на ушко. Ведь рано или поздно я узнаю, так как по просьбе Тяглого стану его адвокатом. Это мой не только гражданский, но и моральный долг, как сотрудника фирмы «Nika».

– Хорошо, только между нами, – после паузы согласился следователь. – По моей версии главный мотив преступления – убийство Стужиной на почве необузданной ревности.

– Допустим. Но в таких случаях убийство совершают в состоянии сильного возбуждения, аффекта, причем, если речь идет об измене женщины, то его любовника, но бывает, что и обоих, когда застают в момент соития. Но ведь такой ситуации не было?

– Я уверен, что Тяглый не сам стрелял, а нанял опытного киллера. Заказ выполнен очень профессионально, никаких следов, – отметил Зуд и, пристально взглянув на собеседника, неожиданно заявил. – А ведь ты и сам причастен к убийству.

– Валерий Янович, ты это серьезно или для затравки? – оторопел Павел Иванович. – Если не шутишь, то выкладывай аргументы, козыри.

– Конечно, не в прямом, а переносном смысле. Здесь все ясно, как божий день, – интригуя усмехнулся следователь. – Если бы ты не пригласил Стужину в кафе «Голубые грезы» на свидание и между тобой и Тяглым впоследствии не возник конфликт и скандал, о котором мне поведала Ласка и Крот, то Рэм Анисимович вряд ли бы решился на этот отчаянный шаг. Яркий пример причинно-следственной связи. У каждого события, происшествия, а тем более, преступления, есть причины, ускоряющие развязку. Тебе, как бывшему следователю мог бы и не пояснять.

– А-а, чистой воды философия, законы диалектики, которые ныне редко кто признает, – усмехнулся юрисконсульт. – Жизнь намного сложнее и многограннее наших умозрительных и иллюзорных моделей и конструкций. Если следовать твоей логике, отслеживая длинную цепочку фактов и действий в пространстве и времени в конечном итоге детонировавших преступление, то количество подозреваемых людей превратится в большую армию. А надо твердо очертить круг подозреваемых, не внедряясь в глухие, непролазные дебри минувших событий.

– И все же, Павел, сам того не желая и не предвидя, ты симпатией к Стужиной спровоцировал кровавую развязку.

– Не вижу в этом признаков и состава преступления, – уверенно произнес Лещук. – Интересное дело, я что же, по-твоему, не имел право ухаживать за женщиной, будь то Ника Сергеевна или другая особа? Мужчине без женщины невозможно, иначе возникнет комплекс неполноценности. У меня в отношении к Нике были серьезные намерения и только ее неожиданная гибель разрушила планы.

– Имел, поэтому никаких претензий. Я лишь напомнил, как все тесно взаимосвязано.