Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США

7 ноября 1931 года немецкий пароход привез в Ленинград группу из 16 американцев — 15 чернокожих и одну еврейку, Берту Бялик, жену одного из афроамериканцев и лидера группы Оливера Голдена. Черные американцы приехали в СССР по приглашению советского правительства в качестве специалистов по выращиванию хлопка, все они были агрономами с университетским образованием. Оливер Голден вез с собой семена американских сортов хлопчатника, который было решено выращивать в советской Средней Азии.

История Оливера Джона Голдена рассказана его дочерью Лили Голден. Из ее книги мы узнаем, что в юности он оказался в Таскиги — учебном заведении для детей бывших рабов. Одним из его преподавателей был всемирно известный профессор-ботаник Джордж Вашингтон Картер (один из первых негритянских профессоров), с которым Оливер сохранил дружеские и деловые связи на всю жизнь. Во время Первой мировой войны он воевал во Франции, из‐за призыва не успев окончить институт. После войны работал официантом в вагоне-ресторане.

Несмотря на свое увлечение антирасистской идеологией коммунизма, в Советскую Россию он попал в 1924 году случайно, по протекции друга, занимавшего высокий пост в Коминтерне. Тот устроил его на учебу в КУТВ — Коммунистический университет трудящихся Востока, готовивший кадры для мировой революции из стран Азии и Африки. Вместе с Голденом в Москву приехала его первая жена Джейн Уилсон, но она умерла в том же году. Оливер получил диплом в 1928 году и вернулся в США.

Работая по линии Коминтерна, Голден и встретил свою новую любовь. Берта Бялик, родившаяся в Польше в еврейской семье (среди ее родственников — классик еврейской литературы Хаим Нахман Бялик) и переехавшая в США с родителями, активно участвовала в коммунистическом движении, не раз попадая в полицейский участок. Именно в тюрьме они и познакомились. Межрасовый роман был в штыки встречен как в афроамериканской, так и в еврейской общине. Решение заключить брак было вызовом и шагом к социальной изоляции.

Когда в Советский Союз сотнями поехали американские инженеры, Голден решил воспользоваться возможностью продвинуть дело расового освобождения и вспомнил о профессоре Картере. Именно к нему он обратился за рекомендательным письмом, подчеркнув, что среди двух тысяч специалистов, направленных пятьюдесятью американскими компаниями в Советский Союз, не было ни одного чернокожего (тут он ошибался, один афроамериканец уже работал в Сталинграде). Голден начал собирать заявления желающих, и к нему поступили тысячи писем от чернокожих американцев, хотевших уехать из пораженной кризисом Америки в далекую советскую страну. Однако Оливер Голден отбирал именно специалистов — он хотел продемонстрировать в Советском Союзе, что среди негров есть и высокообразованные специалисты.

В 1931 году Оливер приехал в СССР во второй раз, на этот раз сознательно направившись в Узбекистан. Эта республика была избрана по многим причинам: с афроамериканской точки зрения узбеки — цветной народ, и группа хотела помочь именно им. Кроме того, это — страна хлопка, а афроамериканцы хорошо знали хлопковое дело, к тому же выпускник Института Таскиги продолжал пользоваться советами профессора Картера. Не без помощи, оказанной американскими специалистами советской хлопковой индустрии, Узбекистан вскоре стал ведущим производителем хлопка в мире.

Поселившись в кишлаке Янги-Юл неподалеку от Ташкента, Оливер Голден и его жена много выступали с лекциями. После переезда в столицу Узбекистана Голден был избран в Ташкентский городской совет, а местные власти выдали ему разрешение на личный револьвер — знак особого отличия в первые десятилетия Советской власти. Оливер вел занятия в Институте мелиорации, Берта преподавала в Институте иностранных языков и университете.

В 1934 году у Оливера и Берты родилась дочь, которую они назвали Лили. Через несколько лет возникла новая проблема: законы Советского Союза потребовали сделать выбор: возвратиться в США или принять российское гражданство. Многие, приехавшие в СССР вместе с Голденами, вынуждены были покинуть страну. Перед семьей стояла перспектива растить девочку, в которой смешались негритянская и еврейская кровь, в стране, пропитанной расизмом, и обществе, организованном по религиозной принадлежности: она оказалась бы изгоем как в чернокожей, так и в еврейской общине. В Советском же Союзе никто не обращал внимания на расовую принадлежность, а религия была отделена от государства и вытеснена на обочину жизни.

Голдены остались. Но тут у них хватало других страхов. Семейное предание гласит, что во время Большого террора Оливер, устав бояться и прислушиваться по ночам к подъезжающим к дому машинам, однажды явился в местный отдел НКВД с предложением арестовать его, если он считается врагом народа. Ответ, по воспоминаниям родственников, был таким: «Товарищ Голден, не надо так расстраиваться. Мы уже выполнили план арестов в вашем районе. Идите и спокойно работайте».