Заклятые любовники

— Говорят, в театре вы разговаривали так громко, что это было даже неприлично. — Леди Уитмор последовала за мной, ее щебетание разносилось по дому звонким эхом.

— По — моему, это замечательно, когда с женщиной есть о чем поговорить, леди…

Она лишь поджала губы, не заметив своего ню над каминной доской, и теперь пристально смотрела на меня. Маска наивной дурочки слетела, обнажая ее хищную натуру.

— Леди Камилла Шефферд, графиня Уитмор. А теперь давайте начистоту, Луиза… как вас там, — ее голос стал ниже, грубее. — Со вчерашнего дня весь Лигенбург только и поет о вашем возвращении в высший свет. «Пропавшая дочь виконта Лефера в объятиях герцога!» Зачем вы вернулись?

Ну ничего себе. Всего один раз появилась в театре по эту сторону занавеса, а уголек старого скандала снова раздули в пламя. Я пожала плечами и устроилась на диване, оставляя ей выбор торчать посреди гостиной, как мереновый кол из груди вурдалака, или же присоединиться ко мне. Камилла выбрала диван.

— Ну что тут скажешь, — я вздохнула, накручивая прядь волос на палец. — У нас с Его Светлостью долгая история. Старые чувства вспыхнули с новой силой, и вот…

— Старые чувства? — зло рассмеялась леди Уитмор. — Вы ненавидели Винсента так сильно, что не просто отказались от титула маркизы, но и опозорили его семью.

Я задумчиво водила пальцем по диванной подушке, повторяя цветочный узор. От того, чтобы вцепиться в белобрысые патлы меня отделяла тонкая грань здравого смысла и чувство собственного достоинства. Зато теперь я начала понимать чувства де Мортена, когда он вышвырнул меня из спальни: эта женщина понятия не имела, о чем говорит. Она не видела, как я собираю себя по кусочкам, как фарфоровую куклу, упавшую с полки — на новом месте, глупая девчонка без прошлого и будущего, с истекающим кровью сердцем. Лишь иногда мне казалось, что я так себя и не собрала, или склеила как‑то неправильно, потому что куда бы ни шла, что бы ни делала, пустота в душе с каждым днем становилась все больше.

— Как бы там ни было, мы вместе, — сладко пропела я и заглянула ей в глаза, — сожалею, если это нарушило ваш душевный покой.

Очаровательное лицо леди Уитмор пошло красными пятнами, губы искривились, она резко подалась вперед.

— Вы помните Винсента таким, каким он был в прошлом, но я знаю совсем другого человека. Он наиграется вами и выбросит на улицу.

Я мило улыбнулась.

— За день до этого я отправлю вам письмо. Чтобы вы успели подъехать к дому и позлорадствовать.

Она вскочила.

— Все, что про вас говорят — правда! Вы бессердечная лицемерная дрянь!

— О да, — подтвердила я и протянула ей перо из подушки. — А это не вы, случаем, обронили? Из крыла выпало, или откуда там еще.

— Вы пожалеете о том дне, когда решились переступить порог этого дома! — прошипела леди Уитмор.

— О, я уже жалею. По десять раз утром и еще чуть — чуть вечером. Не верите — спросите нашего любовника.

Камилла наградила меня негодующе — презрительным взглядом, развернулась и направилась в холл. Встревоженный Гилл вопрошал о причине столь скорого отъезда, в ответ ему несся поток стенаний на тему, что находиться рядом с такой особой нет никаких сил, что ей дурно и нужно время, чтобы прийти в себя. О том, как она будет возвращать душевное равновесие, я старалась не думать. Если до этой истории врагов у меня не было, то после придется ходить по улицам с оглядкой. Леди Уитмор — только внешне душенька и зайка, таких хищниц даже в театре еще поискать.

Я поднялась, разгладила платье и неспешно направилась в кабинет де Мортена. О том, что он занят, вспомнила уже на полпути, в тот самый миг, когда дверь распахнулась и он вышел мне навстречу в сопровождении невысокого мужчины. Русые волосы сливались с проступающей сединой воедино, красивым его назвать было нельзя, но вот благородное происхождение угадывалось однозначно. На сей раз мне потребовалось куда меньше времени на узнавание. Холодный, жесткий взгляд, манера держаться и выправка военного… Да это же сам Лорд — канцлер!

Темно — коричневый сюртук, такие же брюки, черный шейный платок и черное пальто — как он при всем при этом не переплюнул в мрачности де Мортена, удивительно. Тем не менее от него веяло таким льдом, что всякая холодность Винсента в моем присутствии казалась легким освежающим бризом. Попав под прицел колючих серых глаз, я замерла, хотя робостью не отличалась никогда. Есть люди, от которых мороз по коже, ты даже объяснить не можешь, в чем дело, просто это чувство есть — и все.

— Лорд — канцлер, граф Аддингтон, — голос Винсента разорвал тишину, — леди Луиза Лефер.

— Приятно познакомиться, леди Луиза, — голос у лорда — канцлера был под стать облику: резкий, словно звенящая сталь.