Заклятые любовники

– Зависит только от него, – дед мгновенно посуровел, – но теперь у твоего отца есть серьезный повод: замок Вайд и прилегающие к нему земли. Я решил разделить наследство.

Так вот в чем дело! Вот почему отец приехал и обнимался со мной!

Я резко остановилась.

– Вы поставили ему еще одно условие?

Дед нахмурился, взглядом пригвоздил меня к полу.

– Он сам пожелал помириться, циничная леди. Ваш отец вспыльчив и безрассуден, но этого добра и в вас хватает, не так ли?

– Хм.

Гадкий червячок сомнений недовольно зашипел, но уши у меня вспыхнули. Похоже, все, что творилось вокруг в последнее время, губительно сказалось на моей доверчивости.

– Несмотря на все ошибки, он пришел к вам с открытым сердцем.

К ушам присоединились щеки.

– Я поняла.

– И почему-то мне кажется, что он тоже заслужил второй шанс.

Теперь полыхало все лицо.

– То-то же. – Дед кивнул. – Ну а теперь пойду прилягу – устал с дороги, как демон знает кто. Еще завтра весь вечер суетиться.

Я улыбнулась.

– Сейчас найдем Барнса, и я вас провожу.

– Как поживает черная бестолочь?

– Арк не бестолочь, – обиделась я.

– Я любя.

Чувство юмора у него, как у Винсента.

Весть о приезде моих родных уже облетела замок, и общество заметно оживилось: еще бы, такое развлечение! Под самыми разными предлогами они покидали насиженные места и прогуливались по коридорам, чтобы воочию убедиться, что семья Лефер воссоединилась под крышей Мортенхэйма.

Выпорхнула и Камилла Уитмор под руку с миниатюрной особой: высокая прическа и темные завитки на висках больше подошли бы юной леди, но юной она не была. Разве что миловидной, но недостаточно, чтобы затмить красоту Камиллы. Женщина быстро шагнула в сторону и потупила взгляд, словно графиня была королевой, а она – фрейлиной.

– Граф Солсбери! – Дамы присели в реверансе, и Уитмор защебетала, как южная птичка. Как ей удается делать такой голос? – Очень рада вас видеть!

– Леди Уитмор. – Дед склонил голову. – Вы уже знакомы с моей внучкой, леди Луизой?

– Ах, да, – меня не удостоили даже взглядом. – Как поживаете? Говорят, зимы в Вайд Хилле достаточно суровые?

– Замечательно, – дед погладил меня по руке, – леди Луиза – моя наследница. Надеюсь, вы подружитесь.

Спутница графини ахнула. Я с удовольствием наблюдала, как вытянулось лицо Камиллы. Леди Уитмор пробормотала: «Было очень приятно с вами поговорить, граф», – и исчезла вместе с безмолвной подругой. Остальные встречали нас более сдержанно или лучше владели собой. По крайней мере, приветствуя деда, они не забывали и обо мне. На лицах то и дело мелькало изумление, раздражение и недоумение, но теперь ничто не могло испортить этот вечер.

Мы разыскали его комнаты, а после дед решил прогуляться до моих.

– Иначе все будут говорить, что меня провожала дама.

– Я ваша внучка. – Столько, сколько сегодня, я не улыбалась уже давно.

И все-таки его предложение приняла с удовольствием. Прощаясь в дверях, поцеловал меня в щеку и пожелал приятного вечера. Мой родной!

Опасное признание жгло язык, но я не хотела, чтобы кто-то узнал о ребенке раньше Винсента.

– Совсем забыл. – Дед достал из внутреннего кармана сюртука большой футляр и протянул мне. – Завтра вам это пригодится.

Я собиралась открыть, но он легко сжал мою руку.

– Посмотрите у себя. Доброй ночи!

Сгорая от нетерпения, я поцеловала деда в щеку, он же снова усмехнулся в усы и бодрым шагом направился по коридору, приветствуя кого-то из гостей. Кого, я не стала смотреть, гораздо больше меня интересовало содержимое футляра. Изящное рубиновое колье с девятью подвесками-капельками, серьги и браслет. Под ними лежала записка, которая мигом напомнила мне о том, с чего все начиналось, – о дурацкой розовой шкатулке и стишке, написанном корявыми буквами.

Я развернула листочек, на которым твердым каллиграфическим почерком Винсента было выведено:

«Моя дорогая Луиза,

ваш дед любезно согласился побыть почтальоном. Примите этот скромный подарок, чтобы оттенить вашу красоту.

Отнюдь не в качестве извинений за то, что я в последние дни уделяю вам непростительно мало времени.

Разве что самую малость.

Ваш Винсент».

Я посмотрела на платье и улыбнулась. По ощущениям – шире не бывает, хоть завязочки к ушам цепляй.

Что ни говори, а некоторые записки приносят счастье.

13