Заклятые супруги. Леди Смерть

Мелуза – страшная глушь, провинция на севере Вэлеи. Эти земли не жалуют ни цивилизация, ни погода, не говоря уже о монастырских нравах. Что она чувствует по этому поводу, мне уже не узнать – тьма уничтожила подарок лорда Фрая. Развеяла по ветру в прямом смысле слова. Но если честно, сочувствия к Евгении я в себе не нашла, ни самой крохотной капельки. Равно, как и к Натали, которую в самом скором времени ждет тюрьма за воровство.

– Рад, что мы столь скоро пришли к взаимопониманию, леди Феро. Буду рад видеть вас при дворе.

Король поднялся, и я последовала за ним. Провожая, снова склонилась в реверансе.

– Благодарю, ваше величество.

Стоило двери за ним закрыться, дернула колокольчик. Намеревалась попросить Джакетт помочь со сборами: в Лавуа Анри будет спокойнее. Скоро приедет Жером, месье Риаль приготовит лекарство, и мы сразу покинем Шато ле Туаре. По крайней мере, чем меньше у мужа останется причин думать о случившемся, тем лучше.

Увы, сборы пришлось отложить: горничная сообщила, что его светлость просит о встрече. Искушение отказаться было слишком велико, но отказываться было нельзя. Поэтому спустя десять минут я вошла в кабинет Эльгера с твердым намерением сообщить об отъезде. Симон дожидался у стеллажей с книгами, лишь повернулся и склонил голову в знак приветствия. После чего кивнул в сторону стола, на котором лежала раскрытая газета.

Узнаваемый «Ольвижский вестник», в котором всегда появлялись самые горячие новости. Заголовок на первой полосе гласил: «Угаснут ли когда-нибудь скандалы вокруг самой шокирующей пары столетия?» В горле неожиданно пересохло, я пробежала глазами несколько верхних строк: видно было, что дотошный журналист подготовился основательно. Наша с Анри история, с самого начала, с первого поцелуя в саду Уитморов.

«Становится понятно, почему этот брак был заключен тайно, без должной церемонии, чем уже вызвал множество сплетен и пересудов. Не менее загадочным был и визит супругов де Ларне в оперу Руале, когда они появились порознь и разошлись с разными сопровождающими. Но сейчас возникает гораздо более интересный вопрос: на что рассчитывали ныне покойные граф де Ларне и Уильям Биго, когда заключали столь необычный союз?»

«Ольвижский вестник»? «Ольвижский сплетник» подошел бы этому бульварному листку куда больше.

Дальше все продолжалось в том же духе, и газета рассыпалась в моих руках пеплом. Раньше, чем я поняла, как это произошло.

– Вы можете заставить их замолчать?

– Не стоит, – Эльгер приблизился, равнодушно взглянул на горстку тлена. – Если попытаемся заткнуть газетчикам их поганые рты, будет только хуже. Это уже не остановить.

Не остановить. Пожалуй, я понимала это не хуже его.

Евгения оказалась права, ей больше не нужно ничего делать.

– Единственное, что мы можем сейчас… что вы можете, – это развестись.

– И не подумаю, – холодно сказала я.

– А я бы советовал вам подумать, – Симон пристально посмотрел на меня. – Подумать основательно. Вашему мужу осталось недолго, леди Тереза, и будет гораздо лучше, если вас разлучит не смерть. Когда общество на вас набросится – а оно набросится рано или поздно, лучше держаться того, кто на самом деле сумеет вас защитить.

– До сих пор Анри неплохо справлялся, – мой голос зазвенел от ярости, – и со своей силой, и с прочим. Или вам напомнить о том, кто помешал вашему сыну в Лигенбурге?

– Раз уж мы вспомнили о моем сыне, – Эльгер указал мне на кресло, а сам устроился за столом. – Приятно, что вы подружились. Не поделитесь, как сумели так быстро найти свою горничную?

Вот ведь… уже доложили, что мы с Эриком встречались. Впрочем, я не сомневалась, что герцогу все доложат, – это был вопрос времени. Садиться не стала, оперлась руками о стол и спокойно встретила холодный взгляд. Если Эрик не встретил отца в склепе, значит, на то были причины. И одну я знаю наверняка: справиться с Натали ему вполне под силу, но кто помогал с Альмиром? Могильную плиту в одиночку не снять, особенно молодому человеку столь тщедушной комплекции. Даже если предположить, что каким-то чудом он все-таки столкнул ее вниз, то кто-то потом возложил обратно.

Вот только Эрик сдержал обещание, и я сдержу тоже.

Не столь важно, кто ему помогал. Пока что.

А Евгения будет молчать, потому что каждое неосторожное слово сейчас может стоить ей жизни. Например, выяснится, что меня на самом деле опоили и что в моем бокале был эркайн. Не скажу, что это навредит ее репутации еще больше, но… сейчас она скорее проглотит язык, чем заикнется о случившемся лишний раз.

– Я обещала вам найти доказательства, ваша светлость. Но не сообщить, как я это сделала.