Заклятые супруги. Темный рассвет

– И со мной тоже. Но пока что об этом не стоит знать никому.

– Матушка уже знает. Догадалась, – Тереза вздохнула и уткнулась лбом ему в подбородок. – Я поговорю с ней, она умеет молчать.

– В леди Илэйн я не сомневаюсь.

Анри заключил ее лицо в ладони. В темноте ее глаза казались черными, как сама ночь или тьма, которая давно стала ему такой же родной. С площади снова донесся оглушительны рев толпы, крики и рукоплескания. Со стороны канала доносился легкий плеск, и лунные блики покачивались на чернилах, расцвечивая их серебром. Удивительно, но все в этом мире теперь напоминало ему о жене или о ее силе.

– Вернемся? – спросил он. – А то пропустим все самое интересное. К тому же, Софи и леди Лавиния уже наверняка задаются вопросом, куда мы подевались.

Тереза кивнула, и они вместе направились к улочке. Перед самым выходом из арки она удержала его за руку.

– Анри… Софи обязательно должна об этом узнать до того, как станет слишком заметно. Но я не представляю, как сказать ей, ведь именно из-за моей лжи мы тогда поссорились, и…

Он заглянул ей в глаза, мягко поцеловал в губы. И негромко произнес:

– Хочешь, я сам с ней поговорю?

Тереза покачала головой.

– Нет. Я хочу, чтобы мы поговорили с ней вместе.

41

День отъезда матушки и Лави наступил неожиданно. Я настолько привыкла садиться с ними за стол, бродить по улочкам Лации или вместе коротать вечера в нашей небольшой, но уютной гостиной, что теперь уже смутно представляла, что когда-то было иначе. Благодаря сестре наш небольшой домик расцвел, стал еще более светлым и уютным. Рядом с леди Илэйн я заново обрела любовь матери и все-таки решилась на признание мужу. Поэтому сейчас чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

– Прощания мне всегда удавались неважно, – матушка обняла меня за плечи, а после царственно отстранилась. Глаза ее блестели.

Подозреваю, что и мои тоже: я даже не знала, когда мы увидимся снова.

Сейчас мы остались в гостиной одни – Анри увел Лави и Софи на улицу, где вещи уже грузили в лодки. Я настаивала на том, чтобы поехать вместе с ними, проводить их хотя бы до железнодорожной станции – плыть по морю матушка решительно отказалась, она же и воспротивилась столь долгим проводам. Сказала, что мне сейчас нужно больше отдыхать, а не кататься по воде, особенно когда я неожиданно зеленею посреди бела дня. После долгих споров, в которых предатель Анри неожиданно поддержал именно леди Илэйн, было решено, что мы с Софи останемся дома. Поэтому сейчас я на него все еще злилась. Поэтому в ответ на слова матери:

– У вас потрясающий муж, моя дорогая, – только буркнула нечто маловразумительное.

После того, как я рассказала ему о ребенке, с меня просто пылинки сдували. С такой осторожностью, словно я была статуэткой из лацианского стекла. Просыпалась я неизменно в коконе из мужа. Даже несмотря на то, что алаэрнит больше не прятала, Анри всегда старался быть рядом со мной и не отлучаться надолго.

Мы вместе поговорили с дочерью. Точнее, говорил преимущественно Анри, и слушая его, я даже представить себе не могла: это тот самый мужчина, который уверял меня, что не хочет детей? Он рассказал все, без утайки – и о том, что произошло между нами в Тритте, и о том, почему я молчала. Как и ожидалось, новость Софи восприняла настороженно, но после мягких доверительных слов мужа немного расслабилась. Хотя и не удержалась от обиженного:

– Вечно у вас взрослых какие-то глупые сложности.

– У нас, взрослых, тоже есть свои страхи.

Я как сейчас помнила его лицо в тот момент: серьезное, и в то же время удивительно светлое и счастливое.

– Правда? – удивилась Софи. – А чего боишься ты?

– Потерять вас. Тебя и Терезу. Не оправдать вашего доверия. Не суметь защитить.

– Защитить от кого?

Анри молчал долго. А потом коснулся щечки Софи пальцами.

– От любого, кто захочет причинить вам зло.

Вспоминая этот разговор, я была искренне ему благодарна. У меня так никогда не получалось – так искренне, так спокойно, и в то же время уверенно. Теперь мы ждали наше чудо втроем, и между нами больше не осталось никаких тайн. Мы даже «сходили к целителю», чтобы успокоить матушку. На деле просто два часа бродили по городу, и муж обещал, что в самое скорое время покажет меня человеку, которому доверяет как себе самому.

Но простить Анри того, что он лишил меня нескольких лишних часов с родными, я не могла.

По крайней мере, сейчас. Сразу.

– Вы на него в обиде? – матушка заглянула мне в глаза.

– Да, – честно призналась я. – Мы с вами теперь нескоро увидимся, а он…

– Граф все делает правильно. Незачем вам лишний раз трястись в лодке.

– Но я же не древность какая! – вспылила я. – Ничего мне не станется.

– Вам нужно поберечь силы, моя дорогая. Не только ради себя, но и ради того, кто скоро появится на свет. Вы же знаете, что вашему ребенку тоже понадобится много сил. В том числе и ваша.