Заклятые супруги. Темный рассвет

Для начала нужно успокоиться. Сейчас действительно лучше побыть в одиночестве: почитать о призраках, сделать все важные записи. Решу одну задачу, а потом разберусь с проблемой въезда в Вэлею. Направлю прошение Альтари, если потребуется. А пока в Лации даже призрак для тренировки есть, на котором я смогу проверить свои теории и заклинания. Полуживой, правда, но мне и такой сгодится. Еще нужно поискать практики для поддержания магии и быть очень осторожной, чтобы не позволить тьме вырваться, как это случилось на лестнице перед собором.

Перевела взгляд на безмолвные фолианты, корешки некоторых поблескивали от сияния светильника.

Боюсь, ни одна книга мне не расскажет о том, как защититься от собственного мужа. От того, что может случиться, когда он узнает… От того, что услышав от меня правду, он повторит свои слова. Про зелье.

Не знаю, чего я боялась больше.

Все-таки услышать от него окончательный приговор?

Или себя?

30

Муж молча подал мне руку, чтобы помочь выйти из лодки, и я так же молча ее приняла. Напряжение и ребенок давали о себе знать: меня снова тошнило, а перед глазами мельтешили разноцветные искры. Хотелось, чтобы Анри меня обнял, чтобы привлек к себе, и все стало по-старому. Но когда поймала его взгляд, только вздернула голову и направилась к дому.

Прохлада между нами нагрянула одновременно с заморозками в Маэлонии, поэтому в Тритте мы не задержались. Хотя большей частью не задержались мы потому, что делать там больше было нечего. Ни мне, ни ему, а воцарившаяся между нами напряженность, односложные вопросы и ответы заканчивались одинаково: разрастающейся пропастью отчуждения.

Я чувствовала себя ужасно, но первой мириться не собиралась. Так же, как не собиралась ни о чем ему говорить. Периоды, когда хотелось прижаться к его плечу и выплакаться всласть сменялись желанием запустить в мужа чем потяжелее. К счастью, хотя бы труды о призраках оказались полезны.

Я узнала много нового о привязке к месту смерти: такого, от чего волосы просто дыбом вставали. Существовало запрещенное заклинание, одно из самых черных и страшных заклинаний в мире. Его использовали, чтобы после смерти обречь жертву на осознание смерти и долгие метания на грани, в момент гибели запечатывая человека с помощью крови некромага. А некоторые еще и управляли «пойманными призраками», терзая их или случайных жертв. Мерзкая магия, недалеко ушла от создания Агольдэра, которого считали одним из опаснейших колдунов Темных времен.

Мог ли лорд Адриан переработать заклинание, то есть «запереть» себя еще при жизни?

Подозреваю, что в лабораториях Эльгера творилось много всего интересного, особенно учитывая, что прародителями расы мааджари были некромаги и хэандаме. Знания «полубогов» включали в себя множество заклятий, древних и опасных искусств, переплетающихся достаточно тесно и принимающих бесконечно причудливые формы. В частности, пространственная и боевая магия искажений и искусство управления снами. Но ради чего отец Анри так рисковал, ради чего добровольно обрек себя на столь страшную участь? И если он увяз в «дружбе» с Эльгером по самые уши, почему решился выступить против герцога?

– Тереза! Анри! – Софи вылетела нам навстречу, с разбегу запрыгнула на руки мужа.

Анри ее закружил, и дочь залилась счастливым смехом, хозяева дома тоже бросились к нам. За время общения с синьорами Фьоренчелли я привыкла к крепким объятиям и широким улыбкам, поэтому сейчас позволила по очереди утопить себя сначала на пышной груди Лорены, потом в крепких руках Энцо. Высвобождаться не очень-то хотелось: это значило, что надо улыбаться в ответ, рассказывать, как мы съездили и как замечательно отдохнули. Ну да ничего, Анри справится. Он у нас мастер обходных маневров.

– Мы не ждали вас так рано. Что-то случилось? – Лорена взволнованно посмотрела на нас.

– Погода испортилась, – будничным тоном сообщил муж.

А я что говорила? Профессиональный, первостатейный враль.

Он привлек меня к себе и поцеловал в макушку. Я мило улыбнулась и больно его ущипнула. Анри поморщился, а мне немного полегчало.

– Вы как раз к обеду успели, – Софи потащила меня в столовую.

– Как к обеду?

– А! – Энцо махнул рукой. – Селеста забыла, что мы ее попросили купить кое-какие продукты. Пришлось самим бежать на рынок.

«Полегчало» растаяло, как снег под весенним солнцем: за столом сидела Франческа. Она взглянула сквозь меня и расплылась в улыбке, когда вслед за мной в комнату вошел Анри. Вспорхнула со стула со словами приветствия, подхватила Лорену под пухлый локоть:

– Не переживайте, тетушка Ло! Садитесь, я принесу посуду и приборы.

Лорена и Энцо привычно засуетились, заскрипели стулья.

Меня же обдало ароматом ванили, настолько сладкой и густой, что разом затошнило еще сильнее.

– С возвращением, – проворковала Франческа, как бы невзначай коснувшись пальчиками руки Анри. И проскользнула на кухню.

«Воткни прибор себе в пробор», – подумала я.