Заклятые враги

Джон почти мгновенно вскочил на ноги, а Сайлас, ухватившись за молоденькое дерево, медленно поднимал свое тяжелое тело. Отдышавшись, он снова набросился на Квейда, тот не остался в долгу и нанес ему удар кулаком в подбородок. Лохматая голова священника резко откинулась назад, и Хансен снова рухнул на землю. Джон стоял над ним, с трудом переводя дыхание. Неожиданно опять раздался предупреждающий крик: с двух сторон на Квейда наступали сыновья Хансена. Времени на раздумье не было, и Джон, размахнувшись, вывел из строя младшего брата. Старший сражался как раненный зверь. Из его распухшего носа текла кровь, но, не обращая на это внимания, он пытался обхватить проводника сильными руками и свалить на землю.

Перепачканный кровью, в разорванной рубашке, Джон продолжал яростно драться. Серена, затаив дыхание, следила за ним. Она испытывала странные чувства каждый раз, когда Джон получал удар, что-то похожее на жалость. Забыв о том, что должна ненавидеть противного янки, девушка судорожно вцепилась в руку Лэндри.

— Почему ему никто не помогает? Он уже выдыхается! Несправедливо, что ему приходится драться одному против троих!

Илай с удивлением посмотрел на Серену. Его даже развеселили ее слова. Похоже, что мисс Бэйн не так уж плохо относится к северянину, как утверждает…

— Он наш руководитель, Серена, — пояснил Лэндри. — Сейчас на карту поставлен его авторитет, и Джон должен всем доказать, что, если понадобится, он сможет осилить любого.

Наконец, все с облегчением увидели, что драка подходит к концу. Младший брат уже лежал без чувств. Старший тоже получил мощный удар кулаком, что вызвало у зрителей одобрительные возгласы. Колени его подогнулись и он рухнул рядом с братом. В это время зашевелился главный виновник побоища, пытаясь встать на ноги.

Берта Хансен подскочила к мужу и рывком подняла его. Собравшиеся даже не пытались сдержать свой смех. Квейд устало вытер мокрое от пота лицо и коротко бросил:

— Грузите мальчишку в фургон и убирайтесь! С угрюмой враждебностью Хансены уставились на Джона. Миссис Хансен хотела было что-то сказать, но увидев вокруг себя недружелюбные, холодные лица, поджала губы и начала собирать пожитки, в то время как старший Хансен с сыном поволокли бесчувственного юношу к фургону. Через несколько минут Берта уже восседала на высоком сиденье, высокомерно поглядывая на женщин, которыми ей так нравилось помыкать.

Однако, зрители не спешили расходиться. Подталкивая друг друга локтями, они многозначительно посматривали на Джона, ожидая его реакции на то, что Хансен с каким-то тупым упрямством на лице приблизился к Нину.

— Пойдем, девочка! Мы сейчас уезжаем.

— Черт побери, Хансен! — взорвался Квейд, потеряв всякое терпение. — Грузи поскорее в фургон свою задницу и убирайся ко всем чертям!

Священник протестующе повернулся к нему, но, прежде чем успел что-то возразить, Берта Хансен тяжело спрыгнула с сиденья, хлопнула мужа по плечу и мрачно проговорила:

— Ты и твоя шлюха уже достаточно опозорили меня и детей. Выбирай: она или я!

Начало светать, когда фургон Хансена, поскрипывая, поехал прочь из лагеря. Всех удовлетворил такой исход дела; довольно улыбаясь, люди разошлись по своим местам. Теперь им долго будет о чем поговорить!

Серена видела, как Джон вместе с Нину подошел к Джесси. Она с интересом наблюдала, как Джесси, улыбнувшись, кивком головы показала на увеселительный фургон. Стоявшие рядом холостяки радостно скалились, довольные тем, что Нину с готовностью присоединилась к молоденьким проституткам.

«Вот так-то», — подумала Серена, направляясь к своему фургону. Пройдя несколько шагов, она заметила кузена Айру, который, прислонившись к дереву, задумчиво смотрел в землю. Наверное, размышляет о том, как бы ему переманить к себе индианку. Серена вздохнула, зная, что Нину ему не откажет: глупышка просто очарована ее кузеном!

Мысли об Айре и индианке разом вылетели у девушки из головы, когда она неожиданно наткнулась на Джона Квейда. Сильными руками он схватил Серену за плечи и остановил. В смятении от его прикосновения она попыталась вырваться, но Джон крепко держал ее.

— Не волнуйтесь насчет индианки, мисс Бэйн, — мягко произнес он. — У Джесси ей будет хорошо. После Хансенов жизнь там Нину покажется раем.

Зеленые глаза Серены вдруг полыхнули огнем.

— Не сомневаюсь, что и мужчинам тоже так покажется. Они набросятся на свежую плоть как свора голодных собак! А вы, скорее всего, будете вожаком?

— К черту твой острый язычок, — неожиданно проворковал Джон в самое ухо Серены, с силой прижимая ее к своей груди. Голова девушки запрокинулась назад, и когда ей показалось, что шея вот-вот сломается, Джон наклонился и нежно приник к ее губам. Мир словно перестал существовать для Серены! В висках стучало, тело горело… Никогда еще она не испытывала ничего подобного! Поцелуй Джона становился все более властным и жадным. Руки Серены против ее воли обвились вокруг его шеи; она прижалась к крепкому, мускулистому телу Джона, страстно отвечая на его ласки.