Заклятые враги

Зависимость от Лиррэ нарастала. Не думать о ней казалось сущим адом, думать — ещё хуже, и Антонио знал, что поможет только одно. Если он её увидит, то сопротивление окончательно умрёт и позволит слабости захватить парня. Тогда он будет всецело ей предан, и больше ничто не станет беспокоить его сознание. Это главное. Не сдаваться — это, конечно, хорошо, вот только Карра всё равно проиграл бы бой.

К тому же, Лиррэ была не просто волшебницей, захватившей их с Лээном. Нет. Если б так, то всё оказалось предельно просто — он бы остался её рабом до того момента, как схлынет заклинание. Но она успела превратиться в нечто большее, куда более важное, чем только мог прежде представить себе Антонио.

Он не влюблялся — по крайней мере, считал, что не влюблялся прежде никогда. Лиррэ была единственной, чувства к кому пояснялись не только психологией рабства и подчинением, но и не исключительно страстью. Она казалась идеальной смесью первого и второго, и парень давно уже смирился с тем, что истинные взаимные и искренние чувства ему не светят, а вот этот суррогат любви и подчинения — очень даже да.

Карра остановился у двери и осторожно, тихонько постучал. Он не был уверен в том, что это спальня Лиррэ, но в сей факт хотелось по крайней мере верить. Так или иначе, парню очень долго не открывали, и он повторил свою попытку постучаться, будто бы напоминая людям, что жили там, за тонкими стенами, что кто-то их ждёт.

Дверь наконец-то отворилась с характерным тихим скрипом. Лиррэ была взъерошена и казалась до безумия злой. Она теребила в руках какие-то бусы, волосы потеряли свой привычный лоск, да и во взгляде змеилась ненависть, смешанная с очередным отчаянным приступом боли.

— А, это ты, — она выдохнула почти с облегчением, и Антонио показалось, что сначала девушка его даже не узнала. — Заходи.

Она и вправду заняла номер для семейных пар — ухоженный, чистый, с большой кроватью и дорогими коврами на полу. Тут ничего не скрипело, да и свечи горели ровным ясным светом, не грозясь поджечь дом. Крыс, естественно, не было — девушка умела делать случайный выбор в свою пользу, так, чтобы её выгода оказалась неоспоримой, хотя сей факт сама же подвергала сомнению.

Лиррэ плюхнулась на кровать и расхохоталась. В её поведении всё ещё было что-то жуткое, правда, Антонио толком не мог понять, что именно, и ему хотелось, чтобы девушка успокоилась и перестала пугать его практически каждым своим жестом, движением, самим поведением тоже.

— Хорошо, что ты пришёл, — довольно изрекла она. — Садись, — девушка кивнула на вторую половину кровати. — Я как раз собиралась позвать кого-то из вас, но поняла, что не знаю, где вы находитесь.

Лээна и Антонио нельзя было оставлять вместе. Нет, это было бы самой большой ошибкой, а самое главное, последней, что она совершит в своей жизни. Потому что если они объединятся, если сольют свои силы воедино, то у них будет прекрасный шанс всё-таки избавиться от гнёта Лиррэ. А девушка не помнила, как восстановить свою власть, ведь отвратительная старуха забрала всё, что только смогла, и старательно продолжала свой путь.

— Я хотел спросить… — Антонио запнулся. — Зачем тебе ехать в Лэвье? Зачем тебе мы? Ведь ни я, ни Лээн толком не…

Лиррэ поймала его за запястье и придвинулась ближе. Карра будто бы только сейчас заметил, что её платье было почти полностью расстёгнуто и едва держалось на плечах. Обнажённая фарфоровая кожа словно обжигала взор; дышать стало труднее. Девушка улыбнулась — она перехватила его взгляд и придвинулась ещё ближе, почти полностью прижимаясь к нему всем своим хрупким, тонким телом. Может быть, это прогонит старуху? Конечно, ненависть к мужчинам — это прекрасно, но должна же хоть одна слабость эрроканки в её голове сыграть против неё самой.

— Я не помню, — шёпотом призналась она. — Я вообще ничего не помню. Ни о своих целях, ни о своём прошлом.

Она всё же соврала. Лиррэ знала, что мечтала о власти, просто всё остальное временно покинуло её память, да и только. Но от этого не становилось легче — она надеялась на то, что однажды сможет заполучить желаемое, но для этого надо отпугнуть проклятую старуху. Она завтра поищет способ, но если Далла вновь придёт ночью… А она не приходит, когда рядом кто-то есть.

— Хорошо, что ты пришёл, — повторила Лиррэ фразу, словно в ней таилось какое-то волшебство. — Я хочу, чтобы ты остался на эту ночь.