Заклятые враги

— Думаю, да, — упрямо ответила Эрла. — Иначе, будучи нормальным королём, ты бы не поправлял множество оборок и не стал бы крутиться у зеркала. У полного ненависти существа нет такого в мыслях, я уверена. А вот у какого-то глупого пухлого советника вполне может быть. О, как же папа над тобой смеялся!..

Смеялся? Дарнаэл Второй вообще редко упоминал о том, что у него был советник. Конечно, иногда он говорил о нём… Что-то вроде высказывания «этот недолугий недомужчина» и «идеальное для Эрроки явление». Но обычно — нет, Дар не любил презирать людей достаточно ярко, да и издеваться над ними тоже совершенно не хотел. Может быть, она и придумывает, но…

Но!

Рри это задело. Он шумно выдохнул воздух, что-то недовольно прошипел — но не говорил больше ничего, будто бы старательно пытался собраться с силами и броситься на неё, перерезать горло одним уверенным ударом шпаги.

— Ты бы помолчала, дитя моё, — вздохнул он. — Ведь это такая большая глупость — издеваться над человеком, который собирается тебя убивать. Если б ты была чуточку молчаливее, то я, может быть, и поискал иные способы решения нашей проблемы.

— Я бросила тебе перчатку! Это был вызов, а не просьба сохранить мне жизнь, — Эрла выпрямилась и наконец-то опустила шпагу, понимая, что он ещё очень долго будет водить с нею длительные, дурные разговоры. В конце концов…

В конце концов, он болтал с нею именно для того, чтобы дождаться вот этого момента. Секунды, когда она наконец-то решит, будто бы ей ничего не грозит.

Он рванулся вперёд — без злобного рыка, без шума, как раз оказавшись у неё за спиной, с мечом — даже не со шпагой, которой она сама вооружилась, — наголо.

Эрла отскочила в сторону, но, впрочем, недостаточно проворно — кончик его оружия полоснул по одежде, оставляя на рубашке длинную ровную полосу. Рри усмехнулся — тяжёлый полуторник казался ему игрушкой, особенно в сражении с ничтожной девчонкой.

Она тоже сделала выпад — и только спустя мгновение осознала, насколько смешным, простым и предсказуемым он был. Шпага против меча, при её неумении управлять оружием… Какая Воительница?

Дура скорее.

Рри напал вновь. Удар был рубящим — Эрла вновь отскочила, понимая, что её хилое оружие либо расколется, либо выскользнет из рук, что б она ни делала, пытаясь его удержать. Ноги дрожали, перед глазами всё расплывалось излишне яркими пятнами, и больше всего на свете хотелось сбежать куда-то — но куда ж она сбежит от самой себя?

Она всё отступала, отпрыгивала, отходила, изредка взмахивая собственной шпагой и понимая, что абсолютно бессильна. Королевская гордость улетучилась спустя несколько секунд — руки дрожали, и она чувствовала, что оружие, потяжелевшее внезапно во много раз, вот-вот выпадет из её рук.

— Что ж вы, принцесса, не защищаетесь, — прошипел Рри, — что ж не язвите…

Она почувствовала за спиной шероховатую поверхность дуба — и прильнула к нему, будто к последнему спасителю. Отбросила шпагу — та оказалась всё таким не ненужным дополнением, как и всегда. Пора признать, что она фехтовать не умеет, а пару раз ужасно выстрелила из лука только по той простой причине, что иногда даже эрроканским принцессам везёт в жизни.

— Теперь ты не будешь, — он всё ещё сжимал меч так, словно собирался перерубить её пополам, — язвить и смотреть на меня, будто на человека второго сорта…

Она поджала губы. Как мама учила? Почувствуй, что он твой. Что все мысли моментально растворяются в его голове, и вас окружает только молочная пустота…

А как надо на самом деле?

В нём было столько боли. Столько кровавой, кипучей ненависти! И Эрла как-то интуитивно потянулась именно к ней, зацепилась, будто бы пыталась вытянуть из человека всё, что только связывало его с этим миром, протянула руку — он отпрянул от неё с мечом, — и коснулась шрама.

— Тебе опять больно, — прошептала она, гордо выпрямляя спину. — Ты опять люто ненавидишь весь мир, правда? Опусти меч, Рри.

Это были не её слова. Это всё мама — она так крепко зацепилась за сознание своей дочери, что теперь не выбить и не уничтожить. Но какая разница, что именно сейчас спасёт ей жизнь?

— Ты так сильно меня ненавидишь, — она убрала руку, и он уже больше не кипел — вся ненависть закрылась будто бы на ключ и лишала его воли.

Может быть, поэтому у матери никогда не получалось заколдовать отца? Потому что Дарнаэл Второй, что б он ни говорил, любил её.

Или просто иногда дар по крови передаётся в качестве устойчивости, нет?

Рри боролся. Эрла знала, что держать его достаточно крепко не сможет; заставить себя любить — это глупая идея. Она всего лишь поняла принцип. Всего лишь поняла, что то, как он сильно её ненавидит — ключ к использованию этого волшебства.

Интересно, мама знала? Наверное, нет, иначе она уж точно пересмотрела своё окружение покорных и всегда любящих её людей.

Восторг захлестнул её с головой. Плевать, что она не может быть Воительницей или Высшей, но что-то же всё-таки умеет!..