Заклятые враги

Она пробежалась пальцами по ободку, всё ещё взвешивая все «за» и «против». Стоит ли рискнуть? С одной стороны, это было необходимо, с другой… Ещё несколько принятий второй ипостаси, и сможет ли она ходить в первой? Хорошо тем, у кого это первородный дар, но ведь она пользуется артефактом! Даже тот человек, у которого подобное происходит само собой, не способен до конца остановить ускорение старения одной из частиц своего «Я», а как только она изменится, то крышу сорвёт окончательно.

Но Далла больше не могла терпеть свою старость. Она пробормотала заветное заклинание и наконец-то закончила долгий путь коротким росчерком ногтя по ободку.

Полыхнуло — чрезмерно ярко, как на такое маленькое помещение. Свет сорвался с поверхности камешка и отбился от четырёх маленьких зеркал, расставленных в подходящих местах в комнате.

Магические лучи завертелись в сплошной круговерти, сплетаясь в одно целое, а после раскрылись огромным цветком по центру, пронизывая Даллу насквозь.

Она запрокинула голову, позволяя волшебству проникнуть под кожу. Казалось, что тело выворачивалось наизнанку — вот и ещё один недостаток того, что она вынуждена пользоваться артефактом.

Будь это природным даром, то могла бы безболезненно, даже для себя самой незаметно обращаться.

Но в том и проблема, разве нет?

…Больше разумные мысли в голову не стучались. Вспыхнуло в последний раз, по комнате пронёсся потусторонний ветерок, а после всё стихло, будто бы тут никогда никто не колдовал.

Как её зовут?

Кто она такая?

Далла Первая Эрроканская… Нет. Седая, сероглазая старуха осталась за границами сознания; от неё были только мелкие отголоски да время, отведённое артефактом.

Лиррэ сжала маленький камешек в руке. На сей раз её свобода продлится чуть дольше, пока старухе не надоест сидеть там, на границах сознания. Она высвободила свою магию и устало улыбнулась — личность сидела как влитая, и казалось, что новое тело способно на то, на что Далла не решилась бы и в молодости.

Она подошла к огромному, во весь рост, зеркалу, и призывно улыбнулась собственному отражению.

Белая, будто фарфоровая кожа. Чёрные длинные волосы, что мягко стелились по плечам. Чёрные, обсидиановые глаза.

Она протянула руку к зеркалу и коснулась отражения пальцами. На мгновение там, в зеркальной поверхности, отразилась отвратительная Далла, но тут же погасла, и Лиррэ поприветствовала себя новой улыбкой.

Единственное, что ей не нравилось, так это чуть тонковатые губы — но эту проблему решит любая помада.

…Она расправила плечи, с со стройного девичьего стана соскользнуло грузное, большое платье Даллы. Бывшая королева Эрроки никогда не была худой женщиной — и теперь Лиррэ наконец-то могла почувствовать себя здоровой, в молодом, даже юном, прекрасном теле.

Она бросила на своё отражение ещё один оценивающий взгляд, скользнув по стройной фигуре — нисколечко не стыдясь наготы. Её всё равно никто не видел, да и что это могло повлечь за собой, кроме очередной порции восторга?

Лиррэ вздохнула. Знания Даллы ещё таились в её уме. Трудно было признать, но они всё же один и тот же человек, с тем же умом, но с немного разным телом — и характером, пожалуй, тоже.

В Лиррэ отразилось всё то, чем хотела быть Далла, но чем стать так и не смогла за всю свою долгую, бесполезную жизнь.

Девушка открыла шкаф, перебирая платья, пока не отыскала то, нужное ей, сшитое по фигуре — не Даллы, её собственной. Оно, казалось, должно было служить второй кожей, и Лиррэ почти поддалась соблазну нарядиться, причесаться и явиться перед Лиарой в своём новом образе.

Но она не имела права. Она была суррогатом желаний, а не полноценной личностью, она даже имя одолжила у дочери и её несложившегося супруга, а теперь боялась, что артефакт у неё отберут.

Нет, придётся повременить с красотой и прихорашиванием. Она должна иметь возможность двигаться быстро, а делать всё, что только ей будет нужно. А потом, когда всё закончится, она утвердит эту ипостась как основную, и Далла, старуха с седыми волосами и излишне пышными формами, останется там, в глубине рассудка, будет лишь шептать на ушко короткие советы.

Лиррэ нехотя взяла рубашку и брюки, вытащила сапоги, благо, они оказались ей не слишком велики.

Казалось, это кощунство — обрекать свою красоту на подобное запустение, — но девушка почти что не жалела.

Она покинула комнату тихо, незаметно, прихватив лишь кошель с деньгами. Никто её не остановит, ведьмы в Кррэа не в новинку, а она прекрасно подходила под этот образ. Надо сделать всё, что от неё зависит, чтобы наконец0-то этот мир принадлежал ей — или хотя бы её внукам, если не получится завладеть всем самостоятельно. Её устраивала жизнь в тени, когда она руководит, но не подвергается нападениям.

Столичные мужчины что-то бурно обсуждали за углом. Лиррэ бросила на них презрительный взгляд, но заметила коня отличной породы, что крутился рядом.

А вот это прелестная находка.

Она подошла ближе и властным движением схватила скакуна за поводья. Казалось, взгляд должен был остановить мужчин от препирательств, но хозяин не слишком спешил расставаться с прекрасной лошадью.