Заклинание для Хамелеона

Бинк поднял мисс Хамелеон и посадил ее на спину Германа. Тело ее было чудесно гибким, с тонкой талией и пышными бедрами. Конечно, нельзя в такой момент отвлекаться на подобные мысли. Но… она улеглась на живот, чтобы обхватить руками кентавра, и была так восхитительна… Бинк в последний раз неделикатно шлепнул ее изящный зад, чтобы придать ей равновесие, затем сам взобрался на Германа.

Кентавр начал с шага, потом побежал, готовясь преодолеть огненный барьер. Дело было не из легких — ведь он нес на спине двойную ношу.

З-з-з! Вихляк… совсем рядом!

Кентавр пошатнулся.

— Меня ударило! — закричал он. Но тут же выпрямился и, сделав неимоверное усилие, прыгнул.

Он не допрыгнул. Передние ноги подогнулись, и Герман рухнул. Задние ноги остались в пламени. Бинка и девушку швырнуло вперед, и они упали по разные стороны человеческого торса кентавра, Герман немедля схватил их и толкнул изо всей силы — прочь от опасной зоны.

К ним уже бежал Трент.

— Герман, ты горишь! Я трансформирую тебя!

— Нет, — ответил Герман. — Со мной все кончено. Дыра… в печени. Пусть чистый огонь возьмет меня, — он поморщился. — Только, чтобы избежать мучений… прошу… твой меч, сэр, — и он показал на свою шею.

Бинк стал бы медлить и притворился непонимающим, чтобы оттянуть неизбежное. Злой Волшебник был решительней.

— Ты просишь… понимаю… — тяжело вымолвил Трент. Внезапно сверкнуло лезвие… и благородная голова кентавра упала на землю, почти в самое пламя.

Бинк смотрел, окаменев от ужаса. Он никогда еще не был свидетелем столь хладнокровного убийства.

— Благодарю тебя, — произнесла голова. — Ты избавил меня от мучений. Твоя тайна умрет вместе со мной! — Глаза Германа закрылись.

Да, кентавр действительно хотел мгновенной смерти. Трент рассудил правильно и действовал молниеносно. На его месте Бинк все испортил бы.

— Я почел бы за честь назвать это Божье создание своим другом, — печально сказал Трент. — Будь в моей власти спасти его… Но…..

Над мертвой головой заплясали маленькие огоньки. Сперва Бинк принял их за искры, но они не горели, а только светились.

— Манящие огоньки, — пояснил Трент. — Прощаются с ним.

Огоньки рассеялись, унося с собой ощущение мельком увиденных чудес и мало испытанных радостей. Огонь охватил тело кентавра, потом его голову и погас, добравшись до выжженного участка.

И вообще погасли все маленькие очаги пожара. Пламя трепетало только в центре большого круга, где лежал невидимый гигант. Но он уже не шевелился.

— Все существа, здесь присутствующие! — сказал Трент громким торжественным голосом. — Прошу молчания! Воздадим дань уважения Герману-отшельнику, который погиб, защищая Ксанф, неправильно осужденному своими сородичами. И Большой Ноге, положившим жизнь ради веек нас. И другим благородным существам, погибшим вместе с ними.

Толпа смолкла. Тишина была полной. Даже насекомые не жужжали Одна минута, две, три… Ни звука. Это было фантастическое сборище чудовищ, и все стояли с опущенными головами, поминая тех, кто столь доблестно боролся против общего врага. Зрелище глубоко тронуло Бинка. Никогда больше не станет он думать о магических существах, как о неразумных тварях.

Наконец Трент поднял глаза.

— Ксанф спасен благодаря Герману и всем вам, — объявил он. — Вихляки истреблены. Расходитесь! И пусть в ваших сердцах живет гордость. Нет службы выше, чем та, которую вы сослужили, И я от всей души приветствую вас!

— Но некоторые вихляки могли улететь, — шепотом запротестовал Бинк.

— Нет. Ни один не ушел. Работа сделана на совесть.

— Почему ты так уверен?

— За время молчания я не услышал ни звука. А ни один вихляк не остается в неподвижности дольше трех минут.

Челюсть у Бинка отвисла. Скорбное молчание, каким бы искренним оно ни было, оказалось также и проверкой: Трент должен был убедиться, что страшная опасность действительно ликвидирована. Бинк сам никогда бы не додумался до этого. С каким умением Трент взял на себя трудную, так много требующую от человека миссию предводителя, когда погиб кентавр! И взялся как обычный человек — не выдавая своего таланта.

Разноликие монстры мирно разошлись — перемирие, рожденное необходимостью борьбы с общей опасностью, еще оставалось в силе. Многие были ранены, но переносили свою боль с тем же достоинством и мужеством, что и Герман. Они шли спокойно, не огрызаясь друг на друга. Мимо проскользнул сухопутный змея, и Бинк насчитал в его теле с полдюжины дырок. Но тот не обращал на них внимания. Змей, как и остальные, явился сюда, чтобы сделать то, что необходимо было для всеобщего блага. Но не приведи Господь встретиться с ним когда-нибудь потом — он будет таким же опасным, как и раньше.

— Не пора ли нам продолжить наше путешествие? — спросил Трент, бросая последний взгляд на голый, покрытый пеплом круг.

— Пора, — ответил Бинк. — Последние огоньки уже догорают.

Он снова стал сфинксом — огромным, в половину роста невидимого великана, но немного более массивным. Очевидно, Трент решил, что многократные трансформации не вредят человеку. Мисс Хамелеон и Трент вскарабкались на спину Бинка, и он пошел к месту, где были спрятаны их припасы.