Заклинатель

— Предлагаю сразу перейти к делу. Хотите купить доспехи и оружие? Хорошо, я не против. Пятьдесят золотых. В таком случае сама повозка и одна из лошадей будет моим личным подарком, как оптовому покупателю, — от Тормозухи я решил избавиться, пусть другие с ней мучаются, а вот Буренку хотел оставить, как необходимое средство передвижения. Идти пешком не хотелось.

Толстяк нахмурился, все же он не был глуп и понял, что обычный бродяга скорее всего не знает таких слов, как оптовый покупатель. Но погорел я не на этом.

— Ты говоришь слишком правильно для бродяги, — теперь торговец смотрел на меня с прищуром.

Я мысленно выругался. Проклятье, знал же, что надо ограничиться короткими фразами.

— Так говорят высокородные аристократы на староимперском наречии, — произнес Мердок Аквания, теперь он выглядел задумчивым, и даже озадаченным.

Не вязалось у него, что видели глазами и слышал ушами. По виду напротив сидел обычный закутанный в плащ оборванец, каких сотни встречаются на дороге. Но при этом говорит, как выходец из старинной знати. И как вишенка на торт — непонятно откуда взявшаяся повозка, полная стальных и кожаных доспехов неплохой выделки вперемешку с оружием, которое где-нибудь в городе стоит целое состояние.

Понятно почему у купца возникли сомнения. Я решил еще больше вызвать растерянность, чтобы ушлый торгаш не вздумал давить, считая себя в выигрышном положении.

Я приподнял руку и шевельнул указательным пальцем. Металлический кубок, стоящий справа от толстяка, качнулся. В воздухе мелькнула пепельная дымка в форме когтя-кинжала. Секунда, и две части покатились по столешнице громыхая. Люди за столом вздрогнули. Здоровяк с топором шевельнулся, но остался на месте, остановленный жестом хозяина.

— Впечатляет, — признал торговец, разглядывая очень тонкий срез на одной части разваленного напополам кубка.

Теперь караванщики на меня поглядывали с опаской. Даже самый тупой понял, что стал свидетелем проявления колдовства.

— Маг значит, — словно рассуждая сам с собой протянул Мердок Аквания, и, кажется, даже повеселел.

— Заклинатель, — уточнил я, и тут же добавил: — Впрочем, думаю особой разницы для обычных людей нет.

Торговец с усмешкой кивнул. Похоже он действительно испытывал облегчение от прояснения статуса потенциального партнера по сделке. В целом его можно понять, приходит не пойми кто, предлагает купить кучу боевого железа, требуя баснословные по местным меркам деньги. Прогадаешь — выставишь себя дураком, лишишься репутации. Пойдет по народу молва, что Мердок Аквания несерьезный человек, имеющий дела с непонятными проходимцами.

К тому же статус солидного дельца не позволяя согласиться на наглые условия бродяги, не рискуя стать в дальнейшем посмешищем. А завладеть ходким товаром хотелось. Броня хорошей выделки редкая вещь, пойдет на ура, и в замках феодалов, и на базаре любого города. Как и оружие, которое всегда всем нужно.

С заклинателя иной спрос. Даже если потом придут настоящие хозяева купленного товара, можно легко отбрехаться, свалив все на колдуна, непонятно откуда явившегося и предложившего хорошую цену. Какой торговец откажется от выгодной сделки? Поэтому Мердок Аквания повеселел, но по старой привычке попробовал поторговаться.

— Пятьдесят золотых много, к тому же у меня и нет с собой столько, — он испытывающее взглянул на меня. — Дам двадцать, и прямо сейчас.

Сумму я назвал наобум, ориентируясь по записям в дневнике Сандара, но по реакции определил, что более или менее угадал. Осталось настоять на своем, не ведясь на купеческие уловки.

— Пятьдесят. И меня вполне устроит вексель от Торгового Дома Моранов.

Семья Моран владела прибыльным бизнесом в сфере ростовщичества, и являлась признанным авторитетом в деле займов кредитно-денежных средств. По сути, они были прообразом банковской системы, раскинувшейся на множество городов.

Почти как Тамплиеры, в свое время превратившие ростовщический бизнес в крупное банковское дело, охватившее всю Европу. Закончили они правда не очень, но у здешних дельцов полагаю больше шансов остаться в живых, так как в политику они особо не лезут. Обо всем этом я тоже узнал из записок погибшего заклинателя.

— У меня есть вексель на сто золотых, но не на пятьдесят, — уперся торговец.

По его знаку нас к этому моменту оставили одних, позволив говорить откровенно. Только здоровяк с топором и с парой подручных маячили неподалеку. Оставаться совсем наедине с колдуном толстый торговец опасался. Но как любой делец понимал, что незачем рядовым караванщикам греть уши, когда идет обсуждение таких сумм.

— Неужели отправляясь в сельские районы, вы взяли обязательства на сто золотых? — мягко засомневался я, намекая — кому в этой глуши могут понадобится такие деньги, огромные даже по меркам больших городов, не говоря уже о деревенской глухомани?