Заклинатель кисти (СИ)

«Сим заклинанием Я, Иаду, Великий бог жизни и смерти, единственный истинный властитель всего, оставленного нам Создательницей, и несправедливо заточенный, повелеваю, чтобы Великий дракон земли, чье имя вовеки веков было и остается Рун, пробудился от своего долгого сна и обрушил мой гнев на царствие, созданное из сна бога Мори. Пусть безумие овладеет его разумом, пусть пробудится ненависть - такая же сильная и горячая, как моя. Пусть сметает Рун все и всех на своем пути, дабы не оставить после себя ничего. Да придет конец сну бога Мори, да придет конец царствию людей, - гласило послание, а затем следовало: - Да будет проклят всякий, кто прочел заклинание, написанное на этой бумаге - любое, что служило в качестве маскировки, что истинное. Да будет проклят ты, кто читает это. Да будет проклят тот, кто читал это до тебя. Все вы умрете в страшных мучениях. Все до единого».

Читая это, я почувствовал, как ноги начали неметь и ослабевать, сердце в груди забилось необычайно быстро, на лбу выступил холод пот, и стало тяжело дышать. Мне приходилось слышать раньше о подобного рода заклинаниях, но в живую никогда их не видел. Это было проклятье. Одно из самых сложнейших, сильнейших и смертоносных заклинаний, действие которых может отменить лишь тот, кто наложил их. И в данном случае это был... сам двуликий бог Иаду, которого Даида заключила в небесную темницу?! Этого просто не могло быть... однако никто не стал бы так опасно шутить, ибо любой, кто напишет заклинание от имени любого божества, навлечет на себя его гнев и скорую погибель. Однако сомнений быть не могло - передо мной было самое настоящее проклятье! Я даже чувствовал, какие удушающие злоба и ненависть исходили от него... Опутываемый ими, как паутиной, я вновь почувствовал в комнате присутствие матери... нет, той Унис. Ее хриплое дыхание, редкие стоны и недоброе хихиканье. Она стояла прямо за мной, источала трупное зловоние, просила повернуться и посмотреть на нее. Сначала спокойно, затем настойчиво, а потом и вовсе угрожающе. Вдруг мои плечи коснулись чьи-то ледяные руки. Судорожно вздохнув, я глянул на них - очень бледные, некоторые ногти были обломаны. В тот момент осознал, что если раньше та Унис была лишь плодом моего воображения, то теперь она настоящая... проклятье оживило ее и сделало моей погибелью. Ледяное и зловонное дыхание коснулось моего уха и голос женщины (может, моложе, чем я его помню) произнес с насмешкой:

- Униииир... - не знаю, что она хотела этим сказать, но прозвучало оно с нескрываемым злорадством.

Не в состоянии пошевелиться от затопившего и ослепившего разум ужаса, я почувствовал, как ее руки сомкнулись на моей шее. Наверное, это был бы конец... если бы не человек, которого я меньше всего ожидал на подмогу в тот момент.

- Унир! - послышался резкий и злой оклик Саки. Холод и зловоние Унис тут же пропали, и я несмело обернулся. В проходе стояла недовольная куртизанка в простеньком халате, который никогда бы не надела для клиентов, но зато с волосами идеально чистыми, однако не расчесанными, распущенными и не собранными, как обычно, в аккуратный пучок. Саки смотрела на меня недовольно, но затем изумилась и даже... немного испугалась.

- Унир, ты чего это руки так на шее держишь? - приподняв бровь, с неуверенностью спросила она. - Это что, такая извращенная практика у заклинателей? - только после этого я обратил внимание, что все это время держал руки на шее, словно пытался задушить себя. Вздрогнув, тут же поспешил убрать их оттуда. Как это вообще?.. - Неважно, - тут же оборвала мою мысль Саки. Женщина подошла ко мне, сидевшему на полу, и, глядя сверху-вниз, недовольно заявила: - Ты куда дел мой гребень?!

- Гребень?.. - непонимающе заморгал. Саки на это фыркнула.

- Вот только не надо тут строить из себя дурачка. Кто-то взял мой гребень, и я уверена, что это твоих рук дело. Хару видела, как ты сновал рядом с моей комнатой!.. Чего это там у тебя? - не успел я среагировать, как женщина ловко опустилась и подняла рисунок.