Заклинательница бурь

Меня снова охватила паника. Дикая, жгучая, она колола, как кинжалы метресс, и некуда было от нее деться. Появилась уверенность, что в ковен этой ночью я не вернусь. Вообще никогда не вернусь. Из глаз брызнули слезы, я закричала.

— Ой, да не ори ты, — повернула ко мне голову девушка. — А ты заткнись! — беззлобно бросила она метрессе.

Я отчаянно замотала головой в диком ужасе, пытаясь отползти, убежать, скрыться, спрятаться. Дергалась. Извивалась. Изгибалась. Снова и снова. Сухие ветки, земля, мелкие камешки, как осколки битого стекла, резали и впивались в кожу. Сзади раздавались шаги, все ближе, ближе и ближе. Магия ковена поддерживала силы, не давала окончательно сдаться. Саприна шипела проклятье, заговаривая луну и стихии… Но… Вдох. Булькающий звук. И на мне горячие капли крови метрессы, брызги, запах. Удушливый металлический запах.

А меня за плечи разворачивают все те же невидимые руки, и прямо перед собой я вижу золотые прищуренные глаза.

— Нет, пожалуйста… — меня колотит от страха, язык едва ворочается. Я не хочу смотреть, но отвести взгляд почему-то не могу.

— Ох-ре-неть, — бормочет охотница.

— Уходить надо, — говорит чудовище, нюхая воздух и вслушиваясь в начавший оживать лес.

— Тогда уходим, — девушка создает какое-то плетение, неизвестное, непонятное, очень сложное. Дрожит воздух рядом со мной, преломляется, искажается, кривится, и огромный черный провал возникает прямо над головой.

— Нельзя ее такую к Алексу, — проходит мимо меня огромный зверь, его морда в крови.

— Согласна. Что-то не похожа она на Заклинательницу. Убогая какая-то, — меня поднимает в воздух и тянет вслед за девушкой и чудовищем к дыре.

— Пожалуйста, — сердце колотится в горле. — Пожалуйста! — взгляд падает на Саприну — вместо горла окровавленное месиво — и сознание проваливается в темноту.

Я проснулась и, не открывая глаз, улыбнулась, потянулась. Да, сон был не из приятных, но… Но благодаря Ди началась моя новая жизнь, благодаря охотнице я узнала, что мир за пределами леса и болота совсем не такой, каким я его себе представляла. Нет, каким меня заставляли его представлять. Я снова улыбнулась и зарылась в подушку. Выгнулась.

Высунула из-под легкой простыни ногу.

"Камина?" — позвала я мертвую. Подождала ответа некоторое время, а потом расслабленно вздохнула. Все-таки слишком тяжело ведьме дался вчерашний вечер, она еще не очнулась. Ну и отлично! Я с удовольствием снова потянулась, прогнулась и… почувствовала, как простынь медленно поползла вниз, обнажая плечи и спину, лаская кожу, а потом основания шеи коснулись чьи-то губы.

Что…

Я повернула голову, открыла глаза, чтобы натолкнуться на темный, горящий взгляд Алекса.

— Ты — ведьма, Софи, — хрипло выдохнул повелитель, целуя плечи. Его волосы касались спины, поцелуи были обжигающими, а руки продолжали стягивать вниз простынь, — Соблазнительная, — прикосновение губ между лопаток, — откровенная, — еще ниже, — невероятная, — и еще, — обжигающая, — поцелуй в поясницу заставил зажмуриться и дернуться, почти застонать.

Зима, что он делает?

Я же не могу…

Я перевернулась, натянула простынь, приподнялась на руках. Гротери мне не мешал — стоял на коленях возле кровати и искушающе, довольно улыбался. Я провела рукой по мужскому лицу, обвела контур губ, потянулась за поцелуем. Пока Мины нет, я могу себе позволить хотя бы это, только это.

Жесткие губы повелителя смяли мои, стоило только податься груну на встречу. Язык скользнул в рот, атаковал и дразнил. Мужчина слегка прикусил нижнюю губу, втянул в рот, облизал, а я таяла и дрожала, задыхалась и хотела еще, больше. Еще больше.

Бесконечно.

Но… Но пришлось остановиться. С трудом, с невероятным усилием оторваться от Алекса. Он тяжело вздохнул, но все-таки выпустил меня из объятий. Я села, поджав под себя ноги, грун склонил дурную голову мне на колени, обхватив горячими ладонями бедра. Удержаться было выше моих сил, и руки скользнули мужчине в волосы, перебирая снежно-белые пряди, пропуская их сквозь пальцы. Я наслаждалась ощущениями, смотря, как они струятся, как падают ему на плечи.

— Ты снова не спал? — тихо спросила, слушая ровное дыхание и удары сильного сердца.

— Спал, — прозвучало с улыбкой. — Но мало.

— Что тебя тревожит?

— С чего ты взяла, что меня что-то тревожит?

— Во-первых, ты отвечаешь вопросом на вопрос, — хмыкнула, массируя Гротери затылок, — а во-вторых, бессонница у тебя только тогда, когда тебя действительно что-то тревожит.

— Меня тревожишь ты. Я чувствую, что что-то не так, но ты молчишь и отпираешься, уходишь от ответа.

— Со мной действительно что-то не так, я меняюсь, Алекс, и… Становлюсь будто другой ведьмой, понимаешь? — руки на миг замерли, я так хотела, чтобы он меня услышал.

— Отчасти. Со мной было примерно то же, когда я начал вступать в полную силу.

Не услышал.

Я подавила вздох, удержалась от того, чтобы заскрипеть зубами, и продолжила массировать ему шею.

— Может, но… Вдруг это не то, вдруг есть еще что-то… О чем ни ты, ни я не догадываемся? — тихо спросила, не намереваясь сдаваться.

— Мы скоро это выясним.

— Что ты имеешь в виду?