Заколдованная земля

Как бывало ежедневно, – пришла с визитом Каму. Фелисьен ожидал ее уже с приготовленным альбомом – единственной вещью, которую, по странной случайности, оставили ему дикари. Он придал девушке живописную позу, чтобы в четырнадцатый раз увековечить ее любопытный профиль. Но беспокойная Венера из Брассенпуи не стада сидеть, а подошла к нам и высыпала перед нами на пол несколько странных вещей, назначение которых мы не сразу разобрали.

Фелисьен подбежал ко мне с вопросом:

– Коренья! Ягоды?

– Ничего подобного! Погляди!

– Чорт возьми! Это как будто ракета. Ее принесла Каму.

– Ну, конечно. Это из запасов автомобиля. Голубые сигналы. Магниевые мельницы. Целый фейерверк.

– Так что же! Не будем же мы здесь устраивать венецианской ночи?..

– А почему бы и нет? Попытаемся. Подействуем на все чувства дикарей. Поразим их колдовством! Если они и почитают что-нибудь, то почитают огонь. Они еще не знакомы с эффектами современной пиротехники. Испытаем это, только не спеша и осмотрительно. Уговори Каму принести завтра еще несколько сигнальных ракет.

Фелисьен, действительно, постарался и уговорил Каму достать еще ракет и фейерверков. Мы разработали план, а когда настала благоприятная минута, то взялись за дело.

В конце туннеля стояла неутомимо-бдительная группа дикарей. В центральной пещере копошилась почти вся орда. Все благоприятствовало нам.

С зажженным фейерверком в руках, непоколебимо, серьезно двинулась наша процессия к ворчащей группе с пением заклинаний.

С шипением и воем взлетели голубые огнистые полосы к своду пещеры; горсти радужных шариков разлетелись с треском и тихо и медленно падали на землю. Сильный, резкий огонь магния вспыхнул и наполнил отверстия скал ослепляющим белым светом. Затрещали разноцветные ракеты, долетая до самых отдаленных логовищ.

И среди этого адского треска и столь неожиданных разноцветных молний стоял Фелисьен Боанэ, в позе богатыря, держа в каждой руке высоко поднятый трещащий белый источник света.

Какой настал тут переполох. Троглодиты, выскочив из своих укромных углов, смотрели как окаменелые на это сверхъестественное явление.

– Каяра! Каяра! – ревели некоторые из них.

Тут одни бежали, не будучи в силах выдержать этого, другие бросались, как мертвые, лицом на землю.

Сторожа, препятствовавшие нашему выходу, исчезли, и мы направились по дороге вниз, к подземному потоку. А когда все погасло, и последняя цветная звездочка упала со свода во мрак, и снова тускло засветил горевший костер, – здесь уже никого не было, кто бы препятствовал нам.

Сумрачно смотрели на нас пораженные лица гак-ю-маков, и в глазах этих существ показалось нечто вроде суеверного страха. Они молча признали за нами свободу.

Ведь мы были людьми, могущими приказывать молнии, солнцу и звездам, чтобы они сияли в глубине их скал! Мы вышли вон, и после стольких дней мрака и убийственной неопределенности нас охватил свежий воздух и дневной свет. Мы были свободны.

XXVI

Словно Гибралтар, поднимается мощная обнаженная скала из песчаника прямо с равнины. Низко летящие облака разбиваются об ее вершину.

Кажется, будто рука какого-то великана бросила этот одинокий камень через леса и реки от гор в равнину. И все это каменное образование внутри страшно изъедено, подобно каменной губке или осиному гнезду с бесчисленными ячеями. Троглодиты, населяющие каменные трещины, называют скалу Катмаяк, что означает «Большая Пещера». Позже мы определили, что Катмаяк поднимается как раз в пересечении географических линий, указанных Алексеем Платоновичем.

В течение зимы логовище это тепло, сухо и поместительно. С внешней стороны с полдюжины деревьев дают тень в летние месяцы и защищают от ливней.

Орда пещерных людей насчитывает около трехсот человек. Теперь, когда мы свободны и никто не ставит нам препятствий, мы можем хорошо осмотреть все могучее строение Катмаяка, его растрескавшиеся неприступные зубцы, его обнаженные бока и таинственные недра. Мы можем также свободно наблюдать жизнь обитателей этих скал.

Однообразно и груба жизнь гак-ю-маков – палеолитических охотников. Они живут вместе, но каждый сам за себя. Обходятся они без начальников; единственно только, повидимому, старые охотники имеют известное влияние, особенно в определении места охоты и в устройстве ловушек.

Некоторые места и предметы для них, по известным причинам, святы – табу, как у обитателей Полинезии.

Такова пещера, где сидит престарелый патриарх. Целые десятилетия не оставляет он своего логова. Это место, куда не смеют ступить ни нога женщины ни нога ребенка. Он внушает им страх, хотя не сотворил ничего чудесного. Просто сидит один в пещере. Впрочем, дикари приписывают ему какое-то неизвестное другим знание втыкания в землю оленьих рогов.

Огонь, солнце, месяц, северные сияния служат у гак-ю-маков предметом постоянного наивного почитания. Во время грозы у них является не ужас перед громом и молнией, а какая-то мрачная радость, и к бушеванию грозы прислушиваются они с видимым наслаждением. В это время они любят оставаться под открытым небом и с удовольствием предоставляют литься на них теплому летнему дождю.