Заколдованная жизнь

— Сегодня утром, судя по почтовому штампу, — невозмутимо ответила Юфимия. — И не смотри на меня так. Миссис Веникс дала мне его открытым.

— Как она посмела?! — еще громче завопила Гвендолен. — Как она смеет читать мои письма?! Я немедленно расскажу об этом Крестоманси.

— Смотри не пришлось бы тебе пожалеть, — попыталась охладить ее пыл горничная, когда та ринулась к двери.

— Замолчи, глупая пучеглазая лягушка! — огрызнулась Гвендолен.

Муру показалось, что сестра несправедлива: хотя Юфимия и имела привычку немного таращить глаза, она была довольно симпатичной.

— За мной, Мур! — прокричала Гвендолен и помчалась по коридору, прижимая к груди письмо.

Мур, задыхаясь, побежал за ней, но смог догнать ее, только когда они миновали мраморную лестницу.

— Крестоманси! — грозно позвала Гвендолен. Ее голос, как обычно, прозвучал тихо, тонко и без всякого эха.

Волшебник поднимался по мраморной лестнице, облаченный в широкий ниспадающий шлафрок, в расцветке которого сочетались оранжевый и ярко-розовый цвета. Его можно было принять за императора Перу. Судя по вежливому, рассеянному выражению его лица, он едва ли заметил Гвендолен и Мура.

— Эй, вы! Немедленно идите сюда! — завопила девочка, перегнувшись через перила.

Крестоманси посмотрел на нее и вопросительно поднял брови.

— Кто-то вскрывает мои письма, — продолжила Гвендолен. — Кто — не имеет значения, но я этого не позволю! Слышите?!

У Мура перехватило дыхание от ее дерзости. — И что ты собираешься делать? — с озадаченным видом поинтересовался волшебник.

— Я этого не потерплю! — еще больше рассвирепела она. — Письма должны приходить ко мне запечатанными!

— То есть ты хочешь, чтобы я расклеивал их на пару, а затем заклеивал снова? — с сомнением предположил Крестоманси. — Многовато возни, но я готов пойти на это, чтобы доставить тебе удовольствие.

— Вы хотите сказать, что это сделали вы? Прочли письмо, адресованное мне? — словно не веря своим ушам, спросила юная ведьма.

— Естественно, — любезно кивнул хозяин замка. — Если тебе пишет такой человек, как Генри Нострум, то я должен убедиться, что в его письме нет какой-нибудь пакости. Ведь он прескверный тип.

— Он был моим учителем! — разъярилась Гвендолен. — Вы не имеете права!

— Жаль, что ты училась у такого безответственного колдуна. Теперь тебя придется от многого отучивать. А еще мне жаль, что ты не позволяешь мне вскрывать твои письма. Надеюсь, они будут приходить нечасто, а то меня совесть замучит.

— Значит, вы и впредь намерены их вскрывать? Тогда берегитесь! Я вас предупредила.

— О, ты очень заботлива. Я ценю предупреждения.

Крестоманси поднялся наконец по лестнице и проплыл мимо Гвендолен и Мура. Пола оранжево-розового шлафрока взметнулась, и вспыхнула ярко-алая подкладка. Мур моргнул.

Величественная фигура прошествовала вглубь галереи, сопровождаемая мстительным взглядом Гвендолен.

— Значит, не хотите меня замечать? — зловеще зашипела девочка. — Шутки шутите? Ну, погодите! Ох, Мур, как же он меня разозлил!

— Ты была ужасно груба, — заметил Мур.

— Он это заслужил, — упрямо заявила юная колдунья и решительно направилась в игровую комнату. — Вскрыть письмо бедного мистера Нострума! Дело даже не в том, что Крестоманси его прочитал. Едва ли он мог понять, о чем там на самом деле идет речь, поскольку мы придумали на редкость сложный шифр. Но в письме есть подпись. И потом, это же оскорбление. Задето мое достоинство. Живя в замке, я целиком завишу от их милости. Они доводят меня до отчаяния, а я даже не могу помешать им читать мои письма. Но я им покажу! Они у меня попляшут!

Мур понимал, что ему лучше промолчать. Гвендолен ворвалась в игровую комнату, плюхнулась за стол и принялась за чтение письма.

— Ну, что я тебе говорила? — обратилась к ней Юфимия, пока Мэри возилась с лифтом.

— И ты погоди, — пригрозила Гвендолен, метнув на горничную злобный взгляд.

Она продолжила читать письмо, а через какое-то время опять заглянула в конверт, достала оттуда листок бумаги и протянула его Муру:

— Для тебя тут тоже кое-что есть. Смотри не забудь ответить.

Мур взял у нее листок, в тревоге пытаясь сообразить, зачем мистер Нострум решил ему написать. Но письмо оказалось от миссис Шарп.