Заколдованная жизнь

— О, — притворно обрадовалась Дженет, — большое вам спасибо. А мы тут, знаете ли, стихи читаем.

— Надо же, а я-то подумала, вы ко мне обращаетесь! — засмеялась мисс Веникc. — Мод — мое имя. Ничего, если я сложу вещи на кровать?

— Да, спасибо, — торопливо поблагодарил Мур.

Никто из детей не смел шевельнуться. Они только вертели головами, глядя, как мисс Веникc раскладывает вещи на кровати, и без конца благодарили экономку. Как только мисс Веникc удалилась, Мур и Дженет бросились к кровати, все еще надеясь отыскать там что-нибудь ценное. Увы, ничего такого не обнаружилось. Для игры табуретки и старый коврик могли бы им пригодиться, но рыночная стоимость предметов сводилась к нулю.

— Как мило, что она вспомнила о нас, — заметил Мур, запихивая бесполезный хлам в шкаф.

— Да, но теперь нам надо не забыть поиграть в дом, — угрюмо парировала Дженет. — Можно подумать, у нас нет других забот! Ладно, теперь я должна спустить зеркало вниз!

Но зеркало отказывалось спускаться. Дженет перепробовала все три заклинания в обеих книгах, но оно по-прежнему висело в воздухе на уровне ее головы.

— Твоя очередь, Мур. Мы ведь не можем просто оставить его там.

Тем временем Мур мрачно разглядывал шар из теста. Зловещая штуковина не изменила своей формы даже после того, как Мур надавил на нее коленом. Он не на шутку встревожился: значит, заклятие очень сильное. Но когда Дженет позвала его, он со вздохом попытался стащить зеркало вниз. По опыту с Джулией он знал, что простое заклятие и снять несложно.

Однако зеркало не спускалось ни на дюйм, зато отскакивало то вправо, то влево, и это заинтересовало Мура. Он ухватился за зеркало обеими руками, оттолкнулся от пола и... принялся летать по комнате.

— Ух ты, здорово! — восхитилась Дженет.

— Еще бы! Можешь попробовать.

И они полетели вдвоем. Зеркало удерживало их обоих, к тому же они могли регулировать скорость его движения. Вскоре Дженет обнаружила, что лучше всего летать, прыгая с комода. Тогда, если поднять ноги повыше, можно было перелететь через всю комнату и приземлиться на кровать. Ребята висели в воздухе, дурачась и хохоча, когда к ним постучался Роджер.

— Вот это да! — обрадовался гость. — А нам такое и в голову не приходило. Можно и мне прокатиться? Кстати, Гвендолен, в деревне я встретил странного косоглазого дядьку, и он передал тебе письмо.

Мур спрыгнул на ковер и взял письмо. Оно было от мистера Нострума — мальчик сразу узнал его почерк. Письмо так обрадовало Мура, что он щедро позволил Роджеру «прокатиться хоть двадцать раз», а затем бросился к Дженет, крича:

— Скорее читай! Что тут написано?

Мистер Нострум мог бы им помочь. Возможно, он и не лучший из некромантов, но уж превратить Мура в блоху ему явно не составит труда, если Дженет его об этом вежливо попросит. А еще мистер Нострум наверняка научит Мура заклинанию, которое поможет ему притвориться волшебником.

К тому же хотя мистер Нострум и небогат, его брат Уильям очень обеспеченный человек. Он мог бы одолжить Муру двадцать фунтов, считая, что помогает Гвендолен.

Мур и Дженет уселись на кровать и стали читать письмо, пока Роджер летал по комнате, кулем повиснув на зеркале и наслаждаясь новизной ощущений. Мистер Нострум писал:

«Моя дорогая и любимая ученица!

Я прибыл и остановился в гостинице "Белый олень". Очень важно — повторяю, — крайне важно, — чтобы ты посетила меня в воскресенье днем и привела ко мне брата. Я должен его проинструктировать.

Твой любящий и счастливый учитель,

Генри Нострум».

Прочитав письмо, Дженет снова почувствовала себя не в своей тарелке, занервничала и даже тихо застонала.

— Надеюсь, новости хорошие? — крикнул Роджер, проплывая с поджатыми ногами мимо.

— Что ты, лучше не бывает! — заверил его Мур. И он толкнул Дженет в бок, чтобы она улыбнулась. Она принужденно улыбнулась, но ему не удалось убедить ее в том, что новости хорошие, даже когда Роджер ушел и можно было все обсудить.

— Если он учил Гвендолен, — рассудила Дженет, — то раскроет наш обман. А если этого не случится, то он все равно не поймет, зачем ты хочешь превратиться в блоху. Согласись, даже в вашем мире такое мало кому придет в голову. И он наверняка поинтересуется, почему я не могу тебя превратить. Нельзя ли нам сказать ему правду?

— Нет, потому что он любит именно Гвендолен, — объяснил Мур, — и у него какие-то планы на нее.

Мур догадывался, что мистер Нострум, как Крестоманси, вряд ли обрадуется, узнав об исчезновении Гвендолен.

— Да, а этот инструктаж? — раздраженно напомнила Дженет. — Он, верно, думает, что я все знаю. Ох, Мур, этого нам только не хватало!