Закон Божий. Введение в Православное христианство

Как сотворенным умом охватить несотворенную вечность Творца? Великий богослов святитель Григорий, созерцая довременное бытие, восклицает: «Бог всегда был, есть и будет или, лучше сказать, всегда есть, ибо слова: „был и будет“ означают деления нашего времени и свойственны естеству преходящему, а Сущий – всегда. И сим именем именует Он Сам Себя, беседуя с Моисеем на горе (Исх. 3, 14); потому что сосредоточивает в Себе Самом всецелое бытие, которое не начиналось и не прекратится. Как некое море сущности, неопределенное и бесконечное, простирающееся за пределы всякого представления о времени и естестве, одним умом (и то весьма неясно и недостаточно – не в рассуждении того, что есть в Нем Самом, но в рассуждении того, что окрест Его), через набрасывание некоторых очертаний, оттеняется Он в один какой-то облик действительности, убегающий прежде, нежели будет уловлен, и ускользающий прежде, нежели умопредставлен, столько же осиявающий владычественное в нас, если оно очищено, сколько быстрота летящей молнии осиявает взор. И сие, кажется мне, для того, чтобы постигаемым привлекать к Себе (ибо совершенно непостижимое безнадежно и недоступно), а непостижимым приводить в удивление, через удивление же возбуждать большее желание и через желание очищать, а через очищение соделывать богоподобными; и когда соделаемся такими, уже беседовать как с присными (дерзнет слово изречь нечто смелое) – беседовать Богу, вступившему в единение с богами и познанному ими, может быть, столько же, сколько Он знает познанных Им (1 Кор. 13, 12).

Итак, Божество беспредельно и неудобосозерцаемо. В Нем совершенно постижимо сие одно – Его беспредельность; хотя иной и почитает принадлежностью простого естества – быть или вовсе непостижимым, или совершенно постижимым. Но исследуем, что составляет сущность простого естества; потому что простота не составляет еще его естества, точно так же, как и в сложных существах не составляет естества одна только сложность. Разум, рассматривая беспредельное в двух отношениях – в отношении к началу и в отношении к концу (ибо беспредельное простирается далее начала и конца и не заключается между ими), когда устремит взор свой на горнюю бездну и не находит, на чем остановиться, или где положить предел своим представлениям о Боге, тогда беспредельное и неизследимое неисследимое называет безначальным; а когда, устремившись в дольнюю бездну, испытывает подобное прежнему, тогда называет его бессмертным и нетленным; когда же сводит в единство то и другое, тогда именует вечным; ибо вечность не есть ни время, ни часть времени, потому что она неизмерима. Но что для нас время, измеряемое течением солнца, то для вечных вечность –– нечто, сопряженное с вечными существами, и как бы некоторое временное движение и расстояние». И в этой, не измеримой никаким сотворенным умом вечности, три Личности пребывают в вечном движении любви. Отец бесстрастно рождает Сына из своей сущности и передает Ему в рождении все все – и свой разум, и силу, и благоволение, Сам не лишаясь ничего. Так свеча, зажигая другую свечу, сама не теряет прежнего света. Сын же, пребывая в неотделимом единстве с Родителем, извечно устремляется к Нему. Дух же Святой, всегда исходя из непознаваемой сущности Отца, почивает на Сыне и испытывает глубины Отца. Так вечное движение Божественной Любви царит за пределами времени, чудесная слава передается от Одного Лица к Другому. И именно к участию в этой славе и любви призваны все разумные существа.

Замысел Господа о творении

Почему возник наш мир? По какой причине Он, Который ни в чем не нуждается, создал все? Церковь наша знает, что причиной существования вселенной является преизбыток Божественной любви: «Поскольку благой и преблагой Бог не удовольствовался созерцанием Себя Самого, но по преизбытку благости благоволил, чтобы возникло нечто и стало бы облагодетельствовано Им и причастно Его благости. Он приводит из не сущего в бытие и творит все, невидимое и видимое, а также и человека, составленного из видимого и невидимого. Творит же Он, мысля, и мысль эта, дополняемая Словом и завершаемая Духом, становится делом».

Церковь особо подчеркивает полную свободу Бога в деле творения. «Он… не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в чем-либо нужду, сам дая всему жизнь, и дыхание, и все» (Деян. 17, 24-25). Сила Божия не уменьшилась в творении.

Однажды преподобный Венедикт увидел Бога, окруженного бесчисленными лучами, и вся наша вселенная умещалась на одном-единственном луче.

Не было у Бога и внутренней необходимости в создании мира, ведь Бог не одинок в Своей внутренней жизни, Он – Троица. Его любовь вполне реализует Себя в недрах Божества. Именно поэтому мы и учим, что причина мира – в свободном желании поделиться блаженством с новосозданными существами, а не в каких-то внешних (которых не было до начала мира) или внутренних посылках.