Закон бумеранга

Финик поднялся и рукой пригласил гостя в указанную комнату. Окна в ней выходили на другую сторону улицы, а посередине стоял длинный стол, заваленный каким-то тряпьём. Было ясно, что донельзя учтивый хозяин занимается скупкой краденого. Посетитель не без колебаний последовал за ним и опять уселся на предложенный массивный стул. Мысль посвятить незнакомого человека в свои дела ему претила. Визитёр повернулся в сторону окна и уставился на улицу, на которой кипела базарная жизнь. Финик затворил дверь и, не желая нарушить его молчание, заговорщицки остановил на незнакомце вопросительный взгляд. Шли минуты, а визитёр молчал.

– Итак, чем могу быть вам полезен, месье… э… – хозяин замялся.

– Я всё ещё не уверен… хм, – медленно, словно убеждая в своей мысли самого себя, произнёс тот, – это дело сугубо частного характера.

Он замолчал, принявшись рассматривать собеседника, словно пытаясь проникнуть в его черепушку. Взгляд молодого человека был довольно отталкивающим. Хозяин не мог себе толком объяснить, что в поведении посетителя его смешило, а что раздражало. Он видел его насквозь, читал в тайных уголках его души, но при этом вынужден был кривить губы в жалкой, заискивающей улыбке.

– По известным причинам я не открою вам своего имени, – наконец высокомерно сказал молодой человек.

– Как скажете, – мягко ответил хозяин, – я хотел сказать, что вы спокойно можете не называть себя. В нашей среде имя собеседника совсем не важно. И ещё смею вас уверить, что всё сказанное вами останется в тайне. Нам важно сохранить, как это сказать, авторитет нашей организации. Мы не можем злоупотреблять доверием наших клиентов и не вмешиваемся без необходимости в их дела.

Произнёся этот достаточно длинный монолог, Финик выдохнул, проведя тыльной стороной руки по взмокшему лбу.

– Ну что ж, – произнёс посетитель, решив озвучить дело, с которым он пришёл в это сомнительное заведение, – думаю, я могу вам доверять, и к тому же я хорошо заплачу за работу.

Молодой человек опять помолчал какое-то время, а потом добавил:

– Но хочу предупредить, у меня длинные руки, и если что-то пойдёт не так, то сами понимаете, это не останется безнаказанным.

Гость взглянул на Финика, словно решая про себя, дошла ли до собеседника его «очень тонкая» угроза.

Хозяин хитро ухмыльнулся:

– Мне ясно, что вы не будете говорить сверх того, что требует необходимость. Нам достаточно имени человека, ради которого вы пришли. Конечно, более точные данные упростили бы работу. Сообщите мне ровно столько, сколько найдёте нужным, а остальное – дело профессионалов.

– Хорошо, в таком случае… – произнёс молодой человек, всё ещё внутренне сопротивляясь, – вы знаете Дрэго де Конте?

– Одну минутку, – Финик побежал за бумагой и карандашом, – я запишу, как?

– Записывать не надо, – посетитель решительно отстранил его руку, готовую начать строчить по бумаге, – вы знаете этого человека.

– Дрэго, Дрэго, – повторял мужчина, пытаясь вспомнить, – а-а-а! Красавчик советник, как же, как же…

Гостя передёрнуло, а лицо его страдальчески нахмурилось.

– Да, вы правы, – пробормотал он.

– Так что нужно-то? Вернуть вам какую-то ценность, добыть компромат или проследить?

– Уничтожить! – прошипел молодой человек, мерзко сжавшись, будто перед ним возникла огромная крыса.

Финик знал, что визитёр не мог доверить столь ответственное и щепетильное дело своим приближённым: придворным, друзьям, слугам, охране и прихвостням – как пить дать, донесут. Время такое, когда все строчат на всех. Хотя и здесь молодой человек очень рисковал, но видно припекло. Ведь отличить, где наёмниками движут идейные и религиозные мотивы, а где банальное желание наживы, – очень сложно. А у самого посетителя, ввиду его тщедушного телосложения и неуверенного поведения, силёнок на дуэль не было.

Скупщик был несколько обескуражен. Убить такого статусного господина, второго человека в Государстве было не то же самое, что обокрасть.

«Опасно! Чёрт, опасно!» – пронеслось у него в голове, а вслух он произнёс:

– Что ж, ваше чувство мне понятно.

– Кто вы такой, чтобы судить о моих чувствах? – взвизгнул гость, а его рука сжалась в кулак.

От окрика гостя и собственного страха у Финика пробежали мурашки по спине. Он охотно бы принял участие в воровстве, но убийство? Своровать, по его разумению, означало всего лишь заработать себе и семье на пропитание, а убить – загубить душу, пусть даже такую чёрную.

– Простите, месье, я понял ваше желание, – пробормотал Финик, – сегодня же вечером поговорю с ребятами, хм, коллегами, а потом сообщу вам стоимость работы, вот только…

– Я сам зайду к вам. Завтра. Сегодня мероприятие, на котором я должен присутствовать. Всё! – хмуро подытожил молодой человек. – Когда вы сможете выполнить работу?

– Что ж, что ж, что ж, – затараторил хозяин, глаза его заблестели, почуяв немалые барыши, – тут много времени не потребуется, дня три-четыре.

Деньги решают всё, и на этот раз, задвинув на задний план главную заповедь Ветхого Завета – «Не убий», Финик сделал выбор в пользу денег.

– Я хотел бы, чтобы всё было сделано, как можно быстрее.