Закон дороги (СИ)

За поворотом открылось незамеченное ранее ответвление Тоннеля. Арка, искусно вплетенная в орнамент, теперь не была спрятана, за ней, в бархатной темноте разливалось бледно-желтое сияние. Даррен так и застыл на пороге, жестом подзывая к себе чуть приотставшую Хранительницу. За проемом находился лишь узкий гранитный карниз, обрывающийся прямо в бездонное звездное небо. А чуть ниже, совсем-совсем близко, парил, утопая в зелени окружающих его деревьев, древний белоснежный храм. Знакомо звенели ручьи, падая в темное небо. Даже запах цветов был тем же самым, что и на Ллире.

— Дурная шутка, — враз охрипшим голосом произнесла Тайри, — или хороший подвох. Нам чего-то недосказали в прошлый раз? Или нашли новое применение старым игрушкам?

Вовсе целительница не радовалась этой неожиданной встрече и никаких иллюзий не питала. У богов свои игры и свои счеты, а еще они никогда ничего не делают даром. Жаль только, что уразумела она это слишком поздно.

— Теперь я понимаю, почему беспокоится Скай, — Лоцман тоже не горел желанием еще раз лицезреть милость Двуликой, — по-моему, нас приглашают. Ну что, прыгаем? А не то силой притянут, с них станется…

Недолгий то ли прыжок, то ли полет — и под ногами странников расстелились усыпанные голубыми цветами лужайки. Что здесь было поистине волшебным, так это воздух — дышать и не надышаться. Над повисшим в неведомом пространстве храмом и парком витали запахи родного мира. Того самого океана, чья соль была в крови Тайри, знакомых с детства прогретых родным солнцем деревьев, скал и песка. Казалось, закрой глаза, сделай шаг — и ты увидишь тех, кто остался ждать по ту сторону…

— Все-таки здесь необыкновенно легко, — Даррен огляделся в поисках хозяйки, — будто тяжелый груз с плеч убрали. Никто не охотится за тобой, не нужно воевать, раздумывать над чужими интригами и замыслами…

— Еще как нужно, друг мой Лоцман, — ответила Тайри устало, — не забывай, все не так просто, как нам хотят показать.

Зеленоглазый волшебник хотел возразить, обернулся к собеседнице и не смог сказать ни слова. Его прекрасная леди будто стала старше. Залегли горестные морщинки в уголках губ, тревога нарисовала параллельные черточки между хмурых бровей, а в глубине осенних серых глаз прятались печаль и разочарование.

Тайри, почувствовав его эмоции, обеспокоенно спросила:

— Что с тобой, Дар?!

— Ничего, просто грустные мысли, — покачал головой Лоцман, — посмотри, нас встречают.

Действительно, на ступенях храма стояла Двуликая, держа в руках охапку голубых цветов. Она тепло улыбнулась гостям:

— Рада видеть вас целыми и невредимыми, дети мои. Помните, я говорила, что мы обязательно встретимся?

— Да, Милостивая, — тихо ответила Тайри. Ни демона она не верила ни в эту теплоту, ни в искренность. Дай Создатель просто выдержать разговор.

— Прежде всего, я благодарна вам за лес. Арашамф особо любим мною. Ваше сражение станет тем самым камушком, который потянет за собой лавину, которая сметет все замыслы Отступника в этом мире. А самое главное — вы вернули лесным жителям уверенность в собственных силах.

— Мы почти ничего не сделали, победа целиком принадлежит лесовикам, — сухо ответил Даррен. Он чувствовал напряжение Тайри, ее глубоко спрятанную обиду и ледяное недоверие к богине тиншельтов, да и сам был недалек от этого.

— Вряд ли было бы возможно сделать больше, Лоцман. Все определяют Весы. Но то, что я должна вам сказать, касается не Леса — с ним все будет в порядке — а Города. Вас ждут трудные времена и серьезные испытания. Жизнь многих тысяч людей будет зависеть только от вашей стойкости.

— Там без нас что-то случилось? — изогнула одну бровь Тайри. Конечно же, первым делом она подумала о найденыше. Ведь им никто не обещал, что Мудрые не возьмут его в оборот.

— Еще нет, но… Вы должны знать кое-что, дабы понимать меру опасности. Адепты храма Танх Каар имеют очень сильную поддержку. Их мощь растет с каждым днем, и они не станут долго тянуть с ее применением.

— Говорите яснее. Сильная поддержка — это что? Воинства с материка, флот островных держав, магические источники, древние твари? Расплывчатые формулировки не способствуют успеху, о Милостивая. Если же Весы запрещают вам говорить, то и затевать этот разговор было ни к чему.

Улыбка Двуликой превратилась в тонкую линию едва сдерживаемого раздражения, и у Даррена похолодело в груди. Боги, будь они хоть малые, хоть великие, своенравны, злопамятны и завистливы. И с этой станется наказать дерзкую и неблагодарную колдунью. А с него станется закрыть эту колдунью собой и защищать, пока есть силы. Если лесовики правы, то его Огонь вполне может… Додумать он не успел, потому что хозяйка храма снова стала милой и радушной — хотя бы на вид.