Закон дороги (СИ)

С карандашного эскиза смотрела Тайри: задумчивая, но не печальная, с едва заметной улыбкой на губах. Художник уловил скрытую силу волшебницы, и глубоко спрятанную усталость, и даже то нереализованное, пока безымянное, чему еще только суждено сбыться. Он поймал ее любимую позу — леди сидела, положив подбородок на сцепленные «в замок» пальцы, а в волосах красовался диковинный цветок.

— Он нарисовал цветок севарги, — проговорил маг, когда к нему вернулся дар речи, — ты знаешь, что он хотел этим сказать?

Тайри лишь пожала плечами, тяжело вздохнув.

— Мне рассказывали, что этот цветок растет в горах, единственный из всех здешних цветет осенью, до самых сильных холодов. И он не приживается, если так можно сказать, «в неволе» — ни в садах, ни в горшках. Севарга — древний символ, означающий свободу и свободолюбие. Тебя тоже нельзя ни подчинить, ни заточить…

— Зато можно легко придумать что-то другое.

— Тай-ри! — Даррен погрозил пальцем, — эта тема под запретом! Тебе чай налить?

— Спасибо, но… мне сейчас даже любимое печенье не хочется. Упала бы и заснула.

— Так и сделай! Помни, я буду рядом, — Лоцман с сожалением отступил к двери, — и… можно я заберу эскиз?

— Конечно, Дар. Спокойной ночи, и не волнуйся за меня.

Зеленоглазый еще раз печально вздохнул и шагнул за дверь. Дом спал, кругом было темно и очень тихо. Спать не хотелось, а вот заняться магическим поиском мерзавца, чуть не убившего, пусть и косвенно, Тайри, можно было с комфортом. Никто не помешает и не потревожит. Если этот колдун настолько уверенно себя чувствует, что, не стесняясь, бьет в болевые точки, он может потерять бдительность и раскрыться. Нужно этим воспользоваться, иначе… иначе они все могут и не пережить очередной удар. Лоцман не стал зажигать свечи, достаточно было слабого сияния кристалла, обостряющего чутье. Он уселся за стол, сосредоточился — и мир вокруг исчез.

Даррен очнулся от резкой боли в затылке. Не стоило так рисковать, наверное… Которая сегодня попытка, устало думал он, массируя затекшую шею, седьмая? Или уже девятая? Все плыло перед глазами. Им овладела такая слабость, что казалось, устаешь даже от того, что дышишь. Он ощущал чужой презрительный взгляд и мерзкую самодовольную усмешку: мол, трепыхайся-трепыхайся там потихонечку, только гляди, не надорвись. Противник, скорее всего, видит каждый его шаг, играет и водит по темным лабиринтам своего колдовства. Колдун абсолютно уверен, что его никогда не достать, ему доставляет удовольствие сам процесс игры. Вот на этой-то самоуверенности и нужно его ловить. Ловить!!! Лоцман застонал, расправляя плечи. Всех его знаний может не хватить, чтобы распутать клубок черной порчи. Возможно, он смог бы вместе с Тайри… Но избавить Город от чародея всяко лучше и безопаснее. Есть принцип, работающий всегда и везде: нет колдуна, нет и его чар. Как же растормошить негодяя? Раскрыться самому, устроить на показ какую-нибудь бурю? Глупо, он только посмеется. Значит, надо попытаться мыслить, как Темный. Что бы сделал на его месте он, Лоцман? Попытался непременно закрепить успех, следовательно, срочно нацелился бы на новые жертвы. Кого еще в последнее время Тайри выделяла из общей массы и лечила особенно внимательно? Кто из ее юных пациентов может привлечь внимание колдуна? Тот молоденький менестрель из таверны «Три якоря». Во-первых, он из тех, кого Хранительница считает «зрячими», видящими не только глазами, но и душой. А во-вторых, этот мальчик тоже удивительно хорошо сопротивляется болезни, и его дар никуда не исчез. И, в-третьих, визит к нему назначен на утро. А теперь мы посмотрим, не тянутся ли к нашему пациенту жадные черные щупальца…

Есть! Вот след, яркий и отчетливый, его ни с чем не перепутать. Если же пойти по нему в обратную сторону, можно отыскать и самого колдуна. Да, зазнался ты, голубчик! Надеюсь, моя метка продержится до того момента, когда мы увидимся лицом к лицу, удовлетворенно подумал Даррен, закрепляя нехитрым приемом магический огонек, видимый только тому, кто его “прицепил” к противнику. Вот и пригодилась старая ученическая забава, — ее я увижу откуда угодно и узнаю тебя, где бы ты ни был. А теперь — спать, особенно, если Всевышний отвел на схватку только завтрашний день.

**** **** ****