Закон джунглей. Книга 1

Разум. Одно из трёх направлений развития, без которого невозможно становления даоса. Идущие к бессмертию медитируют неделями в местах силы, чтобы открыть себе меридианы или ядро духа, не прекращают тяжёлых тренировок, чтобы подготовить тело к контакту с энергией Ци и… вот тут-то и начинается самое интересное. Учёба. Для того, чтобы развивать третье направление, даосам необходимо корпеть над книгами, решать бесчисленное количество примеров, запоминать и декламировать стихи. В общем, делать всё, чтобы тренировать мозг и готовить его к дальнейшей жизни. На этапе воина появляется возможность использовать техники запоминания, но с их помощью можно развить память, но не сам разум. Нельзя заставить мозг использовать закачанную в него информацию, если он не привык этого делать. Развитие разума является одним из самых тяжёлых задач даоса, и в большинстве случаев становится ограничителем на дальнейшем возвышении. Если ты не можешь запомнить техники, печати, правильную последовательность и пропорции ингредиентов при создании пилюль или артефактов, а также правильно использовать свои знания в тех, или иных ситуациях, то грош тебе цена, как даосу.

Вот тут-то и появляются абсолюты разума, что лишены этой проблемы. Им не нужно тренировать мозг — он изначально находится на высшем пике своего развития. Абсолюты разума не являются какими-то уникальными индивидами, которых по всей империи единицы. Это довольно распространённая группа людей и, как усмехнулся наставник Герлон, весьма ценная группа бесправных людей. Ибо для многих родов абсолюты разума являются гарантией сохранности уникальных знаний, передающихся из поколения в поколение. По своей сути, абсолюты разума — птички в золотых клетках, библиотеки на ножках. Их обхаживают и выполняют большинство желаний, но дальше своей комнаты не выпускают. Ибо есть вероятность, что кто-то похитит абсолюта разума и выведает все тайны рода, школы, клана. Поэтому в тело каждого такого несчастного вшита капсула с быстродействующим ядом, активация которой осуществляется главой рода, школы, клана удалённо. Им даже не нужно знать, где находится их раб — достаточно пожелать разрушения капсулы. Избавиться от неё невозможно — благодаря специально разработанной технике, капсула размещается рядом со средоточием или ядром даоса. Удаление будет равносильно смерти. Главы родов, школ и кланов не имеют права даже на малейший риск, связанный с разглашением тайн. Это была общая информация, теперь немного конкретики.

В нулевом поясе у искателей внезапно появляется абсолют разума. Причём далеко не у самого простого искателя — у даоса уровня мастер золотого ранга. Этот абсолют разума посетил школу Духовной силы и воочию видел, как глава школы использует одну из тайных техник школы — исследование даоса. Сам наставник не видел символа, что сформировал глава школы, однако не сомневался, что его видел я. Причём не только видел, но ещё и запомнил до последнего штриха. В качестве доказательства, наставник положил передо мной лист бумаги, вручил карандаш и приказал нарисовать конструкцию. Вышло это на удивление легко — стоило закрыть глаза, как перед глазами всплывала та полупрозрачная мешанина энергии.

— Что и требовалось доказать, — наставник сжёг лист, а пепел стряхнул на пол. — Сам того не желая, ты уже знаешь пусть и не самую ценную, но всё же тайную технику школы Духовной силы. За которую, к слову, другие школы готовы отдать полновесную монету. Думаю, за такой рисунок, а также вектор движения рук, без него, к слову, печати бесполезны, ты смог бы получить от сотни до трёх сотен духовных монет. И это только в нулевом поясе, где воспользоваться этими техниками могут единицы. Поэтому независимых абсолютов разума не любят. Вы видите техники. Запоминаете векторы движения. Информация является одним из ценнейших ресурсов нашего мира, ученик, а вы одним только своим существованием попираете этот закон.

— Тогда я не понимаю, почему для меня закрыты школы? Если абсолюты разума повсеместно используются, почему они не могут использовать и меня?

— Потому что ты искатель, — последовал короткий ответ.

— Я не искатель. Я ученик искателя. Причём меня об этом никто не спрашивал.