Закон Единорога

Едва рассвело, цирк Бельруна… или, точнее, уже наш цирк, выехал за ворота Ла-Рошели. Полусонные стражники у подъемного моста проводили наш кортеж добродушными шутками и приглашениями заезжать еще. Грациозная Эжени, гарцевавшая на своей белоснежной лошадке, легко поднялась в седле и, стоя на одной ноге, послала солдатам воздушный поцелуй, чем вызвала бурю восторга у моментально воспрянувших воителей. Повозки наши одна за другой выкатили на дорогу, ведущую в Ангулем. В сам Ангулем мы заезжать не собирались, но переправиться через Шаронту в другом месте с нашим грузом было бы весьма затруднительно. Где-то на дистанции двух полетов стрелы от крепости начинался лес, что было весьма кстати, так как погода для конца апреля в этих местах стояла более чем теплая. Глобальное потепление, наблюдавшееся в это время, заставляло цвести вишню в середине весны на широте Лондона, так что во Франции, лежавшей много южнее, жара к полудню становилась совершенно нестерпимой. Хорошо расчищенная дорога мягко ложилась под колеса возков, избавляя путников от постоянной пытки ухабами. Вообще же дороги Франции в то время по моим (да и не только моим) наблюдениям, по праву могли считаться лучшими дорогами христианского мира. Как было принято говорить, «кортеж невесты здесь мог проехать, не зацепив повозки с мертвецом». Правда, места для бродячего цирка между ними не оставалось, но, к счастью для нас, мы пока что не встретили ни одного, ни другого. Погода стояла чудесная, и, да простят меня читатели за расхожую банальность, в лесу вовсю щебетали, пели, чирикали и издавали другие не поддающиеся определению звуки разнообразнейшие представители царства пернатых. На флагманской повозке восседали мы с моим работодателем, державшим в руках вожжи. Рукава его одежи были закатаны по локоть, что позволяло видеть пару отличных метательных ножей, закрепленных ремешками у него на предплечьях. Лицо циркача, густо намазанное какой-то остро пахнущей мазью, напоминало маску.

– Пойми, дружище Вальдар, – вещал мой наставник циркового мастерства, удобно развалившись на своем месте. – То, чем занимаемся мы, совсем не похоже на то, что демонстрировал ты. Оно, конечно, полезно уметь положить такого дуболома вроде Жано…

– Кого-кого? – переспросил я.

– Железного Ролло, – поморщившись, поправился Бельрун. – Никак не могу привыкнуть к этим дурацким прозвищам! Цирк я приобрел недавно, месяца два назад. Да, кстати, – он кивнул на вторую повозку, катившую за нами, – клоуна зовут Люка Руж, Это тоже прозвище, но как его зовут по-настоящему, я не знаю, да здесь этим особенно и не принято интересоваться. Аридель, как ты уже слышал, зовут Эжени, родом она из Энейкура, что в Бретани, и никаких скифов, как ты сам понимаешь, в глаза не видела, – он весело рассмеялся. – Кстати, ты не знаешь, где живут эти скифы?

– Они уже давно не живут, – автоматически ответил я.

Брови Бельруна полезли вверх, отчего лоб его пошел забавными морщинами.

– Да?! Экая беда с ними приключилась? Ну да ничего, – не дав мне возможности исправить его «прокол», отозвался он. – Думаю, кроме тебя, об этом никто и не знает. Родители у нее были цирковые, – продолжал знакомить меня с биографией моих тепе решних собратьев по ремеслу Бельрун. – Дед – циркач, отец – превосходный наездник… Вот и она – с малолетства в седле.

– А Ролло? – спросил я, оглядываясь на могучую фигуру силача, угрюмо правившего второй повозкой.

– А-а, – слегка пренебрежительно протянул директор цирка. – Этого мы месяц назад в какой-то дыре подобрали. Силы у него на двух медведей хватит, а вот умишком Бог не наградил. В общем, подковы гнет, лошадей подымает… Портит все. На прошлой неделе ударом кулака вола хозяйского на ферме убил – еле разобрались! С сыном хозяина поспорил, дубина.

– Бельрун, как я понимаю, это тоже прозвище? – поинтересовался я.

Циркач расплылся в симпатичной открытой улыбке, и я подумал, что он гораздо моложе, чем выглядит на первый взгляд.

– Когда я родился, мой отец, который, кстати, был королевским сержантом, – с гордостью произнес он, – решил, как водилось у нас встарь, по рунам определить мою судьбу. Да-да, не удивляйся, – заметив мою реакцию, усмехнулся мой собеседник. – У нас в Нормандии до сих пор принято советоваться с рунами в ответственных случаях, что не мешает нам быть добрыми христианами. Так вот, когда отец вытащил подряд три добрые руны – Тейвас, Райдо и Феод, он воскликнул: «Бель рун!». С тех пор я верю в свою счастливую звезду, и, надо сказать, пока что это предсказание меня не подводило. На самом деле мое имя – Винсент Шадри, – он шутливо поклонился.

Да, кстати! – заметил Бельрун-Винсент. – Вам бы тоже следовало подыскать себе какое-нибудь цирковое имя. Не станем же мы объявлять вас, как «благородный рыцарь из Ла-Рошели»?

– Придумаю что-нибудь по ходу дела, – задумчиво отозвался я. В голову пока не лезло ничего лучшего, чем Мистер Икс или Черный Плащ.