Закон гор

На свою бесполезную прогулку я потратил значительную часть светлого времени. Когда возвращался на перевал, день уже близился к концу, и пора было подумать о ночлеге. Памятуя о том, что ночью температура в горах резко падает, а окрестные скалы богаты разнообразными складками и небольшими пещерами, я немного понаблюдал за селом и неспешно пошел по обратному склону вниз, всматриваясь в детали окружающего ландшафта. Нужно было найти удобное местечко неподалеку отсюда, чтобы не дать дуба ночью и с первыми лучами солнца приступить к активному наблюдению.

Двигаясь по склону, я обратил внимание на одну вроде бы незначительную деталь. В этом месте была всего одна тропа — та самая, что вела из села на перевал и по обратному склону спускалась к лесу. Если помните, я рассказывал — именно по этой тропке ловкие хлопцы Рашида в пешем порядке выдвигались через границу на российскую сторону, в целях экономии времени и нервов, потребных при пересечении приграничной зоны по основной трассе. В других целях забираться на перевал не было необходимости: баранов пасли в долине, расположенной ниже села, а тутошние детишки по горам без надобности не шастают, они с малолетства постигают иные премудрости, отличные от некоторых видов шалопайства, присущего равнинным детям. В общем, тропка была одна, хорошо утоптанная и постоянно используемая — независимо от времени года и погодных условий. А сейчас, спустившись от вершины перевала примерно на четверть расстояния длины склона, я вдруг обнаружил едва заметную тропинку, отходившую от основной под прямым углом и убегавшую в скалы. Судя по всему, ходили здесь не очень часто и не помногу персон сразу, и вообще не ходили, а скакали или ездили. Как опытный следопыт, я определил, что эта «левая» тропа, едва различимая на каменистом грунте, выбита подковами лошадиных копыт.

— Кавалеристы, блин, недоделанные, — недоуменно хмыкнул я, рассматривая находку и припоминая, что спуститься по обратному склону перевала не в состоянии ни одна лошадь в мире, пусть даже и получившая высшее цирковое образование — больно крут спуск. — И куда же вы скачете, соколы вы мои дрищеватые?! Какого лысого дядю вы там забыли?

Заинтересовавшись этим странным явлением, я двинулся по конской тропе вверх и вскоре вышел на небольшую каменистую площадку с редкими кустиками. Площадку со всех сторон обступали скалы — внимательно осмотревшись, я не обнаружил другого выхода или даже отдаленного намека на него. Этакий природный тупик, каменный мешок, сооруженный по прихотливой воле природы в угоду злым силам.

Прошвырнувшись по площадке, я обнаружил в нескольких местах довольно свежие катыши конского навоза и пришел к выводу, что совсем недавно здесь кто-то был.

— И чего вам здесь надобно, красивые мои? — озабоченно пробормотал я, принимаясь ощупывать скальные стены и двигаясь по часовой стрелке в обход площадки. Сумерки уже имели место — они медленно загустевали и обещали скоро трансформироваться в кромешную тьму, в которой отыскать что-либо представлялось весьма проблематичным. То, что я хотел найти, нужно было обнаружить до наступления темноты — в противном случае мне предстояло ночевать на голых камнях, а данная перспектива меня совсем не устраивала.

А что, собственно говоря, я хотел найти? Если честно признаться — черт его знает! Какой-либо конкретной цели в тот момент я не имел, а действовал наобум, по наитию. После того как Мурат рассказал о странном происшествии в Халашах, я стал воспринимать дикого мужлана Рашида в ином аспекте. О хозяине Сарпинского ущелья ходили самые странные слухи, которые многие воспринимали не иначе, как очередные зоновские сплетни — веселые и мрачноватые. Я также не придавал этому особого значения: в нашем кругу могут наговорить все что угодно, и разобраться, где заканчивается правда и начинается очередная байка, порой невозможно — ЗОНА сама по себе похожа на жутковатую сказку — чем дальше, тем страшнее… Так вот — сегодня Рашид окончательно добил мое воображение, проявив недюжинные познания в английском — этого я от него никак не ожидал.