Закон молодильного яблочка

— О! Не в бровь, а в глаз вопрос. Возможно, психосоматика сработала: больная была уверена, что какая-то конфета с вредным для нее содержимым, откусила, ощутила на языке варенье, мозг тут же подсказал — клубника, аллергия. И получите отек Квинке. Один наш преподаватель на лекции как-то раз нагрел на глазах у будущих медсестер монетку, вызвал к себе студентку, велел ей на секунду закрыть глаза, живо подменил горячий кругляш на такой же холодный и велел девушке его взять. Та схватила денежку, вскрикнула, уронила. На пальцах у нее образовался ожог. Педагог объяснил: «Она была уверена, что монета раскалена, и получила травму от вещи комнатной температуры». С аллергией так же бывает. Никитина ощутила на языке варенье, решила, что оно клубничное — и ку-ку…

— А-а-а, ясно, — протянула Наталья Владимировна. — Интересно. Поучительно.

Доктор свела брови в одну линию.

— Недавно из этого кабинета увезли девушку, которой тоже плохо стало.

— Неудивительно, — перебила ее Ира, — Ленка ведь сожрала столько конфет. Я ее останавливала, а толку?

— Не нравится мне все произошедшее, — еще сильнее нахмурилась Анна Семеновна. — Как мой муж говорит: «Если отец в понедельник умер, грибков поев, а потом во вторник и бабушка лисичками отравилась, то к гадалке не ходи, это непростая ситуация».

— Супруг у нашей Анны Семеновны — лучший в России полицейский, — с жаром заявила Ксения. — Ас! Мастер! Летчик наивысшего пилотажа!

— Воздушный полицейский? — удивилась Вера Васильевна и громко икнула. — На самолете над Москвой летает?

Ира надула щеки, я стала отступать спиной к двери.

— Это было идиотическое выражение, — пояснила медсестра.

— Это точно, — изо всех сил пытаясь не рассмеяться, согласилась Бородулина. — Лучше и не высказаться, именно идиотическое выражение.

— Идиоматическое, — машинально поправила я.

— Чего? — жалобно спросила Наталья Владимировна.

Я осторожно нажала на дверь главным рабочим органом писателя — местом, на котором ему следует весь день сидеть, а не бегать незнамо где.

— Идиоматическое выражение — это фраза, о значении которой трудно догадаться, рассматривая значения отдельных слов, из которых она состоит, — объявила Ирина.

— Говорю же, идиотизм, — кивнула Наталья Владимировна, — чушь. Как можно понять предложение целиком, если не видишь смысла в каждом слове?

— Это как депутата слушать, — пояснила Бородулина.

Я изо всех сил толкнула дверь, очутилась в коридоре и выдохнула. Слава богу, все живы, Вере Васильевне сделали укол, и она пришла в себя, а Наталья Владимировна перестала рыдать.

И тут у меня зазвонил телефон.

Глава 8

— Вилка! Привет! — зачирикал знакомый голос.

— Валюша! — обрадовалась я. — Как дела?

— Супер, все отлично, — ответила Федякина. — Что вечером делаешь? Только не говори, что работаешь!

— Не стану, — пообещала я, — никаких планов нет.

— Может, Степа чего придумает? — продолжала Валентина. — Он на такие штучки мастер. Купит, скажем, билеты в театр.

— Нет, — возразила я, — мы с Дмитриевым решили пока не ходить на спектакли. Отправились смотреть «Вишневый сад» и увидели диво дивное: Фирса[4] играла актриса лет двадцати, которая ходила по сцене голой.

— Совсем без ничего? — поинтересовалась Валя.

— В стрингах, — уточнила я.

— Кстати, как только их носят? — удивилась Федякина. — Я пробовала пару раз — жутко некомфортно. И зачем вообще нужны трусики, которых, считай, нет?

— Тебя смутил только вид белья? — хихикнула я. — Голый двадцатилетний Фирс женского пола не удивил? Но эта девушка хоть была красивой. А вот Аню[5] изображал мужчина лет шестидесяти пяти.

— Тоже в трусах с ниткой на попе? — обрадовалась Валя.

— В кальсонах, — пояснила я, — низ прикрыт, а весь верх наружу. Поэтому в театр мы больше ни ногой. Сейчас, оказывается, модно переписывать классику и ставить ее авангардно. Кстати, Степан не в России, он в командировке в США.

— Исходя из услышанного, делаю вывод: ты вечером свободна! — заликовала Федякина.

Меня насторожил ее ничем не прикрытый восторг.

— А что?

— Вилка! Ты моя лучшая подруга!

Я подавила горестный вздох. Если у вас сначала настойчиво выясняют, как вы хотите провести вечер, а потом делают программное заявление насчет лучшей подруги, то следующим предложением окажется…

— Помоги, умоляю! — заныла Валентина.

Вот-вот, именно эти слова я и ожидала услышать. А путей к отступлению нет. Я попала в предусмотрительно поставленный Федякиной силок, она в курсе: вечер у меня ничем не занят, Степы в Москве нет.

— Выручи! — продолжала подруга. — Век благодарить буду!

— Ты еще в Индии? — поинтересовалась я.

— О боже… Да!

— Вроде хотела в среду вернуться. Чего задержалась-то? — удивилась я.

— Точно, прямо мечтала улететь, — рассердилась Федякина. — Но в этом жутком месте сломалась единственная лодка, на которой надо до аэропорта плыть, и они ее чинили. Чтобы я еще раз отправилась в эту глухомань? Никогда!!!

Я села на стул, который кто-то выставил в коридор.