Закон молодильного яблочка

Нина Олеговна всегда безоговорочно верила противному мальчишке, твердила:

— Андрей, ты старший брат, обязан заботиться о Гене, заменить ему отца. А ты постоянно забываешь малыша обедом-ужином покормить, уроки у него не проверяешь.

Шлыков ничего не отвечал матери, хотя ему очень хотелось сказать: «Я сам крошкой был, когда меня во двор с коляской, где Генка лежал, выгоняли и приказывали ее часами качать. Просто Геночка — твой любимый сын, а я нет, вот и получается, что я должен ему угождать».

Егору и в этом смысле повезло, он был единственным ребенком в семье.

Летом старшие Масловы улетали на гастроли в разные края, на несколько месяцев Егор оставался без опеки родителей и закатывал масштабные вечеринки. И всякий раз на очередном пиру ветреного юного хозяина оказывалась новая девочка. У Андрюши же никогда не было подружки. Ни временной, ни постоянной.

Когда друзья учились в выпускном классе, Егор решил, что Андрейке пора расстаться с невинностью. Маслов устроил вечеринку, но на сей раз позвал не толпу народа, пригласил, кроме своего друга Шлыкова, только одноклассницу Злату Газетину и Сашу Ферина. Девочка славилась своей раскованностью и любовью к мальчикам. Росла она в очень бедной семье и за подарок была готова на все. В тот день Егор пообещал купить Злате на выпускной вечер платье и туфли, а той взамен предписывалось затащить Андрюшу в спальню. Естественно, Шлыкова о готовящемся сюрпризе никто не предупредил.

Когда компания уселась в гостиной, Егор прикатил столик с выпивкой-закуской. Одноклассники поели, опрокинули по паре бокалов вина, выпили по коктейлю и… крепко заснули.

Маслов первым выбрался из объятий Морфея и разбудил Андрея. Шлыков вспомнил про младшего брата и запаниковал:

— Я не ночевал дома! Генка матери наябедничает, мне мало не покажется!

— Фиг ли ты перед этим прилипалой приседаешь? — разозлился Маслов. — Врежь ему пару раз, вмиг забудет, как стучать. И почему тебе надо в своей кровати спать? Нина Олеговна должна сама о своем ребенке заботиться, а не тебя, дурака, эксплуатировать.

— Мать в больнице, — пояснил Андрюша, — ей операцию сделали.

Егор, держась за голову, пошел к двери.

— Ладно, сейчас научу, как Генку к порядку привести.

— Только не надо его бить, — испугался старший брат. — Он же маленький.

— Ага, — процедил Маслов, — маленький да удаленький. Хорош перед ним выкаблучиваться!

Глава 14

Не успели приятели войти в комнату Шлыковых, как на них налетел Гена:

— Я все маме расскажу! — завопил он. — Дома не ночевал, меня ужином и завтраком не покормил… Свинья! Гад! Фу, водкой воняет! Во мать обрадуется — Андрюха алкоголик! Да я…

Егор отвесил Гене смачную затрещину. Первоклассник, не ожидавший ничего подобного, захлебнулся словами. Маслов схватил противного пацана за шкирку и начал его мутузить со словами:

— Если матери хоть слово скажешь, я тебя на фиг урою!

Гена зарыдал, вывернулся из рук Егора и убежал на улицу.

— Когда вернется, дай ему разок по зубам, — посоветовал Андрею друг.

— За что? — спросил Шлыков.

— Просто так, — заржал Егор, — для профилактики. Ну как со Златкой прошло? Понравилось?

— Ты о чем? — не понял Андрей. — Мы вместе пили. Потом я ничего не помню. Когда проснулся, Газетиной уже не было.

Маслов почесал затылок.

— Да ты что? Значит, номер не удался. Это коктейль нас снес. В другой раз не стану коньяк с ликером и шампанским мешать. Пошли ко мне, сейчас домработница припрется, пожрать нам сделает.

— Меня что-то тошнит, есть не хочется, — поморщился Шлыков.

— Хорош ныть! — оборвал его приятель.

— И по литературе готовиться надо, — вздохнул Андрей, — завтра же нам сочинение писать. Или ты забыл, что Раиска на прошлом уроке сказала: «Будут сложные темы. Вы в выпускном классе. Думайте об экзаменах»?

— Ой, да ладно, ты и так все знаешь, — отмахнулся Егор. — Тебе-то чего бояться? Получишь свою хорошую отметку.

— Мне пятерка нужна, — ответил Андрюша.

— Ну и фиг бы с ней, с пятеркой, какая разница? — заметил Маслов.

Шлыков потер лоб ладонью, пояснил:

— Иначе мне медаль не дадут. За мое поступление в вуз платить некому, богатых родителей у меня нет. Без «золотого» аттестата пролечу над университетом, как гайка над пустыней.

— Не трясись, — успокоил приятеля Егор, — поставят тебе, отличнику, «пять», ну а мне — мою троечку. Потопали, пожрем!

Но Андрей отказался продолжать веселье.

Когда Егор ушел, Шлыков упал в кровать и очнулся лишь в шесть утра от звонка будильника. Оделся и убежал на экзамен. Состояние здоровья юноши оставляло желать лучшего, его трясло от страха, в голове засела одна мысль — как бы справиться с заданием. Однако, когда огласили темы, Андрея охватило ликование — он знал все. Он живо накатал текст, отдал его, страшно довольный собой, учительнице, вышел в коридор и… попал в руки директрисы Эсфири Львовны. Та отвела мальчика в свой кабинет и гневно спросила:

— Чем вы вчера занимались дома у Маслова?

Андрюша попытался изобразить непонимание, но директриса остановила его: