Закон монолита

– Ну чего, пошли? – сказал я.

– Пошли, – воинственно шевельнул усами Рудик, сложив, и по моему примеру засунув за пояс свою «шестерку», взамен которой спир вытащил из кобуры вычищенный до блеска пистолет Макарова.

Ну, мы и пошли.

Мои ноги после жесткой вязки более-менее пришли в норму, так что я без проблем выскользнул из сарая и сразу ушел вправо, готовясь стрелять…

Но стрелять было не в кого.

«Борги» приехали на бортовом «Урале», оборудованном как передвижная огневая точка. На крыше кабины пулемет, вдоль бортов присобачены стальные бронещиты с бойницами. Эдакая бюджетная передвижная крепость на колесах.

Видать, бюджетность черно-красных и подвела. Надо было полноценный бронекунг делать, с крышей. Ибо как только началась заварушка, кто-то из шустрых бандюков кинул в кузов гранату. Не то, чтоб всех «боргов» поубивал разом – те как всегда в бронекостюмах приехали, – но ранил многих. Остальных же наверняка если не деморализовал полностью, то боевого духа поубавил. Когда люди видят, как их товарищи, только что здоровые и крепкие парни, истекают кровью, у многих с духовитостью разом возникают проблемы.

Хотя у некоторых и наоборот, клин в башку приходит, напрочь вырубающий чувство страха и самосохранения, что суть есть одно и то же.

Короче, несколько уцелевших «боргов» перемахнули через бронеборта – и понеслась жара! Вон тот здоровяк, что лежит сейчас в луже собственной крови, мочил с рук из пулемета, сорванного с кабины, пока его с нескольких точек расстреливали почти в упор. И расстреляли, только он перед этим шестерых положил.

А вон тому красно-черному пуля в автомат попала. Так он АК бросил, выхватил нож и бросился на ближайшего бандюка. У которого, по ходу, магазин кончился, а перезарядиться он не успевал. Осознав это, бородач выдернул из-за пояса портативный топор и, прорубив легкий тактический шлем, всадил его в голову «борга». Который с топором в башке умудрился насовать своему убийце ножом в грудь и живот с десяток колющих ударов. Так они и умерли оба, в луже общей крови, вцепившись друг в друга и норовя напоследок причинить врагу хоть какое-то дополнительное увечье.

По территории лагеря были разбросаны еще трупы бандюков и красно-черных, но эти были самыми колоритными.

– Жесть! – резюмировал Рудик, оглядев поле битвы.

– Не то слово, – кивнул я. – Вот что бывает из-за отсутствия вежливости и присутствия дешевых понтов.

– Ага, вижу, – кивнул понятливый спир. – По ходу, дешевые понты дорого обходятся.

– Соображаешь, – хмыкнул я.

– И это ж они все по твою душу приехали, – заметил Рудик. – Получается, нехилый ты приз, Снар, если за то, чтоб тебя заполучить, такая куча народа готова жизнями рисковать.

– Получается так, – нахмурился я.

Мне всё больше не нравилось быть самым ценным артефактом на зараженных землях, за которым теперь-то уж совершенно точно гоняются все группировки Зоны. Пожалуй, при таком раскладе невредно будет замаскироваться, а то моя неизменная камуфла наверняка уже примелькалась. И хотя в такой каждый второй сталкер ходит, неплохо было бы вообще выпасть из категории тех, кого могут принять за снайпера, стоящего полмиллиона.

Решение нашлось тут же, причем в буквальном смысле этого слова. Оно лежало неподалеку ногами в кустах, держась скрюченными пальцами за пучки серой травы, выдранные из земли, и раскинув мозгами на полметра вокруг того места, где раньше находилась голова.

Иными словами кто-то из «боргов» выпустил очередь из АК прямо в лицо бандиту, и свинцовые цилиндрики калибра 7,62 разнесли башку в лохмотья, даже бороды не осталось. Бандюк грохнулся наземь, поскреб землю пальцами, и умер, ибо когда нет головы и жить-то вроде как незачем.

Однако у обезглавленного трупа имелось несколько впечатляющих достоинств. А именно: удобные тактические черные штаны, черная рубашка того же плана с большими нагрудными карманами под бронепластины, усиленные перчатки с жесткими накладками на костяшках, и кожаный плащ цвета ночи, при ближайшем рассмотрении оказавшийся снабженным кучей всяких приятных и полезных «ништяков». Например, в специальном внутреннем кармане нашлась полная фляга спирта, в другом – мультитул, в третьем – тактическая авторучка, которой и писать удобно, и пробить чей-нибудь висок можно совершенно свободно. В общем, типичный прикид крутого бандита, наверняка позаимствованный в качестве трофея у такого же ловца удачи из другой группировки, только менее удачливого.

Впрочем, сейчас этот более удачливый ловец лежал на земле в виде трупа, и явно более не нуждался в крутом тактическом шмотье. А моя камуфла, вследствие моих активных боевых действий разодранная в нескольких местах и грязная донельзя, явно требовала замены.

Короче, не долго думая я приступил к переодеванию. Рудик при виде моих действий сморщил нос:

– Не, я всё понимаю. Спирт, например, годный трофей, на привале употребим, если не зажмешь.

– Не зажму, не переживай, ученик Шерстяного, – сказал я.

Рудик довольно хмыкнул, но не успокоился.

– Со спиртом, значит, решили. Но остальное… Скажи, тебе не противно на себя чужой шмот напяливать?