Закон монолита

Вход в бетонный куб представлял собой просто прямоугольную дыру в стене – ворота строители поставить не успели. Вон они, те ворота, рядом валяются, и все огненно-рыжим мхом поросли. Хммм… Не видал я раньше такого мха в Зоне. В этой Зоне…

А вот в мире Кремля его навалом, так и называется он – огненный мох. Чрезвычайно живучая пакость, умеющая приспосабливаться к любым условиям и порой покрывающая значительные площади. Большие скопления огненного мха способны к самостоятельной охоте, выбрасывая ложноножки, которые захватывают жертву. После этого добыча затягивается на замшелую территорию, где огненный мох обволакивает ее полностью и высасывает все соки.

– Аккуратнее, – кивнул я на колонию мха, неизвестно каким ветром занесенного сюда из параллельной вселенной.

– Понял, принято, – кивнул Меченый. Нормальная реакция сталкера – если напарник знает о чем-то больше тебя, лучше ему доверять. А расспросить что да как можно и потом, на привале.

Обойдя по широкой дуге огненный ковер, мы вошли в сырой полумрак, царящий внутри пятого энергоблока.

И нам открылось воистину величественное зрелище.

Огромные бетонные колонны упирались в потолок, держа на себе его многотонную махину. Вдоль колонн тянулись рельсы, между которыми переливалась синевой целая река «ведьмина студня». Прям раздолье для ученых, которым до сих пор не удается заполучить для изучения достаточное количество этого артефакта. Вон, кстати, двое, по ходу, попытались. И так и остались лежать тут в своих оранжевых защитных костюмах, сжимая в руках массивные прозрачные контейнеры с плещущемся в них голубоватым пламенем. Зачерпнуть – зачерпнули, и счастью предела не было – на их лицах навсегда застыли одинаковые блаженные улыбки. Тут их и накрыло.

– Подземным разрядом обоих долбануло, – заметил Меченый. – Видал я такое. Снимаешь костюм с трупа, а там внутри одни горелые кости. Но лица целые, только на ощупь будто резиновые. Причуда Зоны, мать ее…

– Поответственнее, сталкер, – оборвал я Меченого. – Не надо Зону ругать, особенно когда находишься в ее сердце. Лучше давай по делу: лесник не сказал куда нам теперь?

– Туда, – ткнул пальцем Меченый в огромную кучу крупногабаритного стального хлама. – Хоть лесник ничего и не говорил, но энергоблоки в принципе по одной схеме делались. Где-то там должен быть вход в подземелье.

Сталкер не ошибся.

Спуск даже не попытались замаскировать – небось, просто не успели. Прямо в бетонном полу зияло квадратное отверстие размером с хороший бассейн, в боковые стенки которого были вделаны две ржавые лестницы, одна напротив другой.

– Эта мне не нравится, – сказал Меченый, подойдя ближе и с силой пнув лестницу. Та жалобно скрипнула, отломилась от стены и с грохотом рухнула вниз.

– Очень надеюсь, что со второй у тебя стерпится-слюбится, – проворчал я. – Иначе нам придется по веревке спускаться, а там, по ходу, глубоко. И темно, как у афроамериканца в нижнем отделе кишечника.

– Эк ты толерантно загнул, – одобрительно кивнул Меченый, уже менее агрессивно пробуя носком «берца» на крепость вторую лестницу. – Эта вроде ничего, можно спускаться. И я первым пойду.

– Чего это? – поинтересовался я.

– Того, – сплюнул Меченый. – Просто если ты первым полезешь, с моей рукой есть опасность, что я не удержусь и рухну тебе на башку.

– Может я того, один справлюсь? – почесав в затылке, предложил я. – А ты бы тем временем к Болотнику сходил, такие раны по его части…

Меченый усмехнулся.

– Сходил бы ты сам, сталкер, по известному адресу. То есть по-твоему получается, что лесник от Монумента страшную смерть принял, а я, значит, сбегу? Ты, часом, в челюсть с моей здоровой руки получить не хочешь?

– От Монумента…

В голове сами собой сопоставились факты.

Точно, лесник же говорил про излучение главной аномалии Зоны, способной исказить «кротовину», которая, в свою очередь, перестроит структуру человеческого тела, превратив его в металлический манекен. И сияние вокруг серебряной статуи лесника стало понятным, и синяя вспышка, отклонившая пулю, которая ранила Меченого, больше не вызывала вопросов. Монумент чувствовал наше присутствие, и теперь гадил целенаправленно, стремясь не пропустить нас к Саркофагу, при этом, по возможности, уничтожив. Что ж, его можно понять. От нашей команды эта аномалия ничего хорошего не видела. Скорее наоборот. И теперь защищалась как могла.

– В общем, ты тут подвисай, обдумывай, а я полез, – сказал Меченый, закидывая «Вал» за спину. – Некогда мне, времени мало.

И правда полез, ловко перехватывая одной рукой ржавые перекладины лестницы. У него действительно было не особо много времени до того момента, как действие инъекций ослабнет, и тело скрутит нереальная боль. Что ж, это его решение. И другого, пожалуй, быть не могло – иначе это был бы не Меченый.