Закон охотника

– Да мы это, Катар, мы ж в непонятках были, – виновато забубнил бандит. – Теперь всё ро́вно, в натуре…

Понятно было, что сейчас начнутся разборки, поиски крайнего и тому подобная долгая тема, к которой я не хотел иметь ни малейшего отношения.

– Индус, Катар, – позвал я. – Не обессудьте, но я ваших делов не знаю, потому кандёхну-ка я по своим.

Катар бросил на меня внимательный взгляд.

– Может, останешься? – предложил он. – Индусу и мне такой смотрящий конкретно бы в жилу пришелся.

Это было предложение, от которого не отказываются.

Но я покачал головой.

– Мне кучу своих головняков порешать надо, прежде чем впрягаться в чужие.

– Принято, – кивнул Катар, причем я заметил неприятный холодок в его глазах. – Значит, так твоя масть легла, Снайпер, что не по пути тебе с братвой. Канай свои темы решать, не вопрос. Подогреть можем чем?

Последнее, думаю, он сказал из вежливости – неудобно не предложить ответную помощь тому, кто только что тебе помог. Но у меня уже появилась одна мысль, и скромничать я не стал.

– Можете, – сказал я. – Отдайте мне эту самоходку.

На мгновение над местом действия повисла тишина. Ибо попросил я много. Полностью отреставрированная, боеспособная ИСУ-152 в условиях Зоны стоила баснословных денег. Но мне было наплевать. Люди быстро забывают свои обещания, а выбираться из Зоны мне нужно сейчас.

Тишину нарушил бандит с помповиком, который подошел ближе и возникшую паузу истолковал по-своему.

– Слышь, босяк, а с такого грева у тебя жало не треснет? – с наглой ухмылкой спросил он.

Я хотел было ответить с ноги, но Катар стоял ближе. Короткое, почти незаметное движение руки – и разговорчивый бандит, выронив помповик, схватился за горло. Но помогло это мало. Когда шея перерезана от уха до уха, то зажимай не зажимай, а все равно кровища хлынет между пальцами, мгновенно зальет дыхательное горло, и человек погибнет в считаные мгновения.

Разговорчивый поднял удивленные глаза на своего убийцу, но сказать ничего не смог и, мгновенно почувствовав непреодолимую слабость, рухнул на колени. Катар же, брезгливо поморщившись, быстро и сильно ударил еще живого бандита ногой в подбородок, словно по футбольному мячу бил.

Послышался треск сломанных шейных позвонков. Голова убитого запрокинулась назад, на спину, и повисла на клочке кожи, а невольным зрителям открылась весьма неприятная картина: обрезок шеи, из которого пульсирующими алыми струйками бьет кровь – сердце еще работало…

В собравшейся толпе бандитов от увиденного кто-то начал блевать. Ну да, зрелище неаппетитное. Тем, у кого слабый желудок, такое после обеда лучше не рассматривать. Катар же, обведя бандитов звериным взглядом, произнес медленно, выделяя голосом каждое слово:

– Так будет с каждой сявкой, кто без нашего с Индусом разрешения свой хавальник разинет. А для не вкуривших поясняю. Наше слово верняк, и кто нас с паханом за фуфлогонов посчитает, того я враз на красный галстук возьму, как этого баклана.

Он кивнул в сторону мертвеца, уже переставшего сучить ногами. После чего посмотрел на меня немигающим змеиным взглядом:

– Так что, Снайпер, цепляй свой хабар и кандёхай с нашей хаты. Только Припас тут останется, лучше него за нашими плётками и бронетранспортерами никто не присмотрит.

Понятно. Пока Индус не пришел в себя, группировкой будет рулить Катар. И сейчас он уже убил двух зайцев: завоевал авторитет, быстро и эффектно расправившись с тем, кому достаточно было просто дать в глаз за хамство. Плюс показал, что слово его железобетонно, отдав мне самоходку… без водителя, при этом уверенный, что завести раритетную бронемашину и уехать на ней я не смогу.

Ну, это он зря, конечно. Я развернулся и через открытый люк полез внутрь самоходки. Французский легион и жизнь научили меня многому, в том числе понимать, как работает практически всё, что имеет колеса или гусеницы.

Для начала я задраил все люки, а потом полез под панорамный прицел на сиденье механика-водителя. Стрелять я, понятное дело, не смогу, но это не главное. Когда перемещаешься внутри бронированного тарана, можно и без стрельбы обойтись.

С управлением я разобрался довольно быстро. Рычаг переключения передач, приборная панель, педали сцепления и газа, рычаги управления, характерные для многих танков. В общем, знакомо. Недолго думая я завел двигатель и включил задний ход. Самоходка недовольно загудела и поползла назад.

В смотровой люк, имеющий три уровня защиты, я еще некоторое время видел недовольное лицо Катара, потухшие глаза Индуса и физиономии бандитов, многие из которых по обычаю этой группировки были скрыты черными матерчатыми масками, оставляющими открытыми только рот и глаза. Но вскоре ИСУ154 выползла из полуразрушенной крепости, пятясь, словно бронированный рак. Пока еще немного путаясь в рычагах, я с грехом пополам развернул самоходку, вывел ее на шоссе и поехал в сторону кордона.

* * *