Закон парности (Гардемарины, вперед - 4)

Около низкой двери с двумя уходящими вниз ступенями Белова не оказалось. Может, это черный ход? Никита все-таки толкнул дверь, и она покорно отворилась. Он очутился в маленьком, продолговатом, темном помещении. Очевидно, это были сени перед входом в подвал или в кладовую. Он уже хотел выскочить на улицу, как дверь на противоположной стене распахнулась, и в проеме возник слуга, в правой руке он держал шандал о двух свечах, левая сжимала длинный, ядовито-блестящий нож. Придя со света, он не сразу увидел Никиту, а может быть, принял его за кого-то другого, потому что несколько секунд всматривался в темноту. Лязг выхваченной из ножен шпаги помог ему оценить обстановку.

- Нападай! - крикнул он истошно и с силой метнул в противника не нож, как тот ожидал, а шандал.

Никита отскочил, но шандал больно ребром ударил по плечу. Он бросился за слугой, но тот прямо перед носом захлопнул дверь и запер ее на задвижку.

- Мерзавец лопоухий! - Никита по инерции продолжал барабанить кулаком в дверь.

Его отрезвил раздавшийся снаружи голос Белова:

- Алешка, держи его! Уйдет!

Никита стремглав выскочил из дома, еще раз завернул за угол. Сколько же у этого дома углов? У сложенных штабелями дров Александр яростно бился с лакеем, а по длинному, далеко уходящему в море причалу бежал барон Диц. Непонятно, через какую дверь он выскочил, но бежавшего за ним Корсака он опередил метров на пятнадцать. Бегать барон умел, от длинного плаща и мешавшей шпаги он уже избавился, теперь содрал с головы шляпу вместе с париком и швырнул их в сторону. Пламя костра осветило на миг его взмокший на лопатках камзол и густые, светлые, щеткой стоящие на затылке волосы. Добежав до конца причала, он с ходу прыгнул в ялик. Одного рывка было достаточно, чтобы трос, завязанный правильным морским узлом, отпустил ялик на свободу. Диц бешено заработал веслами.

Когда Никита добежал до конца причала, Алексей уже целился в барона из пистолета.

- Стрелять, Никита? Да говори же! Стрелять или живым брать? - и он спустил курок.

Первый выстрел был неудачным. Никита молча поднял пистолет, прицелился. Два выстрела грохнули одновременно, и нельзя было понять, чья пуля, Алексея или Никиты, угодила барону в руку, а может и не в руку, не поймешь ни черта в этой темноте, только барон вскрикнул и, к удивлению друзей, прыгнул в воду.

- Диц, не валяйте дурака! Плывите к берегу! - крикнул Никита.

- Простуду схватишь, барон! Вода ледяная! - вторил ему Корсак.Стреляю! - он опять поднял пистолет.

Но последнего выстрела не понадобилось. Рука Дица, державшаяся за борт ялика, разжалась, он крикнул что-то невнятное и ушел под воду. Подождали минуту, две...

- Что здесь? - крикнул, подбегая, Белов.

- Утонул.

- Самая прямая дорога в ад.

- А слуга?

- На том же пути.

Друзья медленно направились к дому. Костер догорал, стреляя в воздух последними искрами.

- Я так и не понял, живым нам надо было его брать или как? - с внезапным раздражением спросил Алексей.

- Ну что ты к нему привязался? - отозвался Белов.- Я думаю, Лядащева устроит любой вариант. Диц ведь его клиент, я прав? Только где девица?

Все трое остановились, удивленно глядя друг на друга, в пылу боя о ней забыли.

- А может быть, это был не Диц?- хмыкнул Белов.- Может быть, мы не того потопили?

- Эти шуточки твои покойницкие! - в сердцах крикнул Никита и бросился к даче.

Они искали Анну Фросс везде, буквально перерыли весь дом, обследовали каждую комнату, сенцы, поднялись на чердак, и уже когда готовы были признать, что девица либо сбежала, либо лежит где-нибудь под кустом бездыханная, как Александр заметил, что из-под кровати, куда они уселись рядком, обессилев, торчит явно живой дрожащий башмак.

- А ну вылезай!

Явившийся взору обладатель нервных башмаков оказался чрезвычайно пыльным мужчиной без возраста.

- Господа, я сторож. Я здесь служил. Я ничего не знаю,- шелестел он чуть слышно, приставшее к усам его перо из подушки трепетало в смертельном ужасе.

- Где девица?

- Девица? Пойдемте...

Он провел друзей в те самые сенцы, где Никита столкнулся со слугой, ухватился за кольцо в полу и поднял тяжелый люк. Вниз в темноту вела широкая, крепко сбитая лестница.

- Они там...

Только тут Никита решил для себя загадку. Лакей не был левшой, как предполагалось вначале. Он шел убивать, а столкнувшись с неожиданным противником, не успел поменять руки.

Втроем друзья спустились в подвал.

- Анна!- крикнул Никита в темноту, ответом ему было эхо.

Подвал был огромен, и все бочки, бочки, потом стеллажи с бутылками.

- Здесь можно заблудиться. Никита, ау! У тебя рейнвейн на столе был? Прихвачу бутылку... А бургундское? Прихвачу две...

Они нашли девицу в самом темном, углу подвала, она лежала на полу лицом вниз в луже крови.

- Не повезло ей,- сказал Корсак без всякого сожаления в голосе.

- Но зачем же лакей шел сюда с ножом? - воскликнул Никита.

Белов склонился над девицей, перевернул бесчувственное тело на бок, зачем-то макнул палец в кровь.

Корсак, ты не прав! Ей повезло. Она просто пьяна в доску!

Партизана и куртизана