Закон популярности

– А как же география района? – поднял на учительницу невинные глаза Васильев. – Я так и не узнаю, что производят в Дагестане? А если мне этот вопрос попадется на экзамене в институте?

– Ты до института не дойдешь, а прямым ходом отправишься в армию, – отрезала Холодильник, показывая рукой на дверь. – Вон!

Класс загудел. Андрюха гордо задрал подбородок к потолку и с достоинством понес свой рюкзак к выходу. Чувствовал он себя невероятно хорошо – класс снова был в его распоряжении.

Теперь для полной очистки совести надо было раздобыть ключ и убедиться, что психологиня соврала.

На четвертом этаже он привычно расположился около батареи и для начала провел исследование – ключ был на месте. Если подсовывать снизу карандаш, то ключ подпрыгивал, слегка позвякивая кольцом, но вниз не падал. Видимо, в секции было какое-то препятствие, не дающее ключу проскочить ниже.

Васильев покопался в рюкзаке. Ничего, что было бы похоже на железку или крючок, там не нашлось.

Учебники, учебники, учебники…

Вот, спрашивается, зачем нужны эти учебники, если от них пользы никакой, только искривление позвоночника и плохое зрение?

Кстати об учебниках! А не пропихнуть ли ему ключ вниз? Сверху карандаш из-за подоконника не пролезал, но ведь можно было что-то подложить.

Очень медленно, как бы еще раздумывая, а стоит ли, Васильев вырвал страницу из учебнике по алгебре, смял ее и запихнул в ребристую секцию. Следующие три страницы тоже пошли из алгебры, но тут Андрюха вспомнил о великом законе справедливости и рванул пару страниц из географии.

А он-то всегда думал, зачем ему приходится таскать весь этот мусор, если даже на контрольных не всегда удается из них списать? А оказывается, вот для чего!

Отомстив географии, Андрюха принялся за русский. С языком у него была вечная неравная борьба – язык побеждал, выше двойки за диктанты Васильев никогда не получал.

Последним пострадавшим оказался учебник по английскому. Но взять оттуда удалось всего одну страницу – совать бумагу больше было некуда.

Андрюха до того увлекся, что немного забыл, зачем он это делает. А когда вспомнил, было уже поздно.

Ключ не выпал, но зато сверху он теперь был прочно законопачен бумажными комками.

– Вот ведь, – прошептал Андрюха, когда до него дошло, что он натворил. Собственными руками навечно запер ключ в батарее.

Васильев ногтем подцепил видневшийся лоскуток страницы и потянул его наверх. Английский милостиво сдался и выбрался наружу.

Андрюха задержал дыхание и пообещал следующий диктант написать на трояк. Небеса обещанию его не поверили, потому что листок из русского вылезать не хотел.

В сердцах Васильев со всей дури долбанул кулаком по батарее, отчего та ответила привычным недовольным гулом.

– Да гори ты синим пламенем! – ругнулся Васильев, дрогнувшей рукой вытирая лоб.

А чего, может, и правда, поджечь? Бумага сгорит, ключ вывалится. А батарея чего? Батарея железная, с ней ничего не сделается. Нагреется только. Она толстая, не развалится. Ставят же на мангале железки на огонь, и ничего с ними не происходит.

Андрюха медленно подтянул к себе рюкзак.

Какие могут быть последствия? Бумага горит быстро и почти не дымит. В один пшик вспыхнет, никто и не заметит. А если пламя выйдет высокое, то его подоконник прикроет.

Васильев прижал к себе рюкзак. Что-то в расчетах его смущало, но он не мог понять что. Зато желание попробовать становилось все сильнее.

Спичка пробежала коричневой аккуратной головкой по шершавому боку коробка и радостно загорелась. Пламя мгновенно поднялось вверх по дереву, лизнуло Андрюхин палец. Васильев зашипел и кинул спичку в отсек батареи.

Огонь еще какое-то время продержался и погас. Запахло паленым волосом и горелой серой.

Вслед за первой было отправлено еще несколько спичек, прежде чем Андрюха догадался, что пламя не распространяется сверху вниз. Идет оно снизу вверх. Поджигать бумагу нужно снизу, и не спичкой, а чем-то более весомым.

Васильев подогнал к себе заслуживший преждевременную похвалу комочек из страницы с английскими упражнениями, расправил его, сложил высоким фитильком и поджег.

Просушенная долгими годами учений страница мгновенно вспыхнула. Под батареей импровизированной свечке поначалу было очень неуютно. Пламя шипело и все норовило погаснуть. Когда от страницы почти ничего не осталось, из батареи повалил дым. Бумага занялась!

Андрюха отбросил обгоревшую страницу и довольно потер руки. Но улыбка на его лице быстро сменилась тревогой. Дым валил уже отовсюду, а огня все не было. Он с опаской оглянулся. Пока в школе было тихо, но вот-вот должен был прозвенеть звонок, и тогда…