Закон постоянного невезения

– Преступник. Голову даю на отсечение, – выразил свою точку зрения Роберт.

Бежан кивнул.

– А если нет, то уж точно один из тех, которые все знают. Черт, а ведь мебель у нее казалась такой солидной! Нужно будет кого-то здесь оставить.

– Забуй?..

– Забуй. Позвони ему. А мы подождем, пока он приедет.

Сержант Забуй приехал, Бежан с Гурским забрали скромное барахло Михалины и присоединили его к макулатуре Доминика. Затем отправились спать, а за чтение взялись рано утром.

21

О, если бы, тысяча чертей, этот чердачный люк открылся вчера или сразу после моего разговора с дядей Игнатием!..

Так нет же, куда там, он дождался, пока пройдет достаточно времени, чтобы я могла организовать ликвидацию выступающей против меня тетки Изы.

Тот факт, что я все еще никакого понятия не имела, почему именно она выступает против меня, совершенно не имел значения. Подозрения вспыхнули, как фонтанирующий гейзер.

И к тому же этот люк, свинья вредная, открылся как раз тогда, когда тетка с дядей уже легли спать, снова вернувшись домой необычно рано. Возможно, в надежде увидеть очаровательную сценку, когда меня будут заковывать в кандалы. Хотя, минутку, если бы он открылся до их возвращения, возможно, оказалось бы, что я покушаюсь на жизнь бабки?.. Нет, глупости, люк находился над комнатой Томека, то есть над комнатой тети Изы и дяди Филиппа, о бабушке не могло быть и речи, я же должна была бы ориентироваться, где в моем доме имеются западни?..

Несусветный грохот потряс весь дом в двадцать три часа тридцать минут, подняв всех на ноги. Я помчалась наверх, полная самых страшных предчувствий.

Свалилось все это, слава богу, им на ноги, головы остались целы. Велосипедное колесо, старые роликовые коньки, вагончики от испорченного электрического поезда, множество кед и адидасовских кроссовок, необязательно парами, модели танков, книги, витрина для бабочек, в которой не было ни одной бабочки, куски промасленной фольги, огромное количество самых разных инструментов, альбомы с гербариями – готова поклясться, что Касины, металлические коробочки с крючками и блеснами для рыбной ловли, большой ящик с не драгоценными и совсем не декоративными камнями, фарфоровые обломки неизвестно от чего… Я даже ощутила гордость за богатую палитру интересов моих детей.

Гордость за палитру оказалась моей единственной радостью. Никто больше моих детей почему-то не оценил, что, по принципу действия и противодействия, слегка уменьшило мое желание врезать за это детям по полной программе. И что ни в малейшей мере не способствовало приведению лежбища тетки и дяди в состояние пригодности для дальнейшего использования.

В четверть первого, убрав все, куда только можно, я вспомнила, что у меня было назначено свидание с майором и уже минут пятнадцать назад я должна была появиться перед домом, в районе гаража.

Я еще успела подумать, что все, больше не могу, завтра же привлеку на помощь Рысека, а если майор потеряет терпение и придет сюда, то пусть сам мне помогает, как заверещал проклятый мобильник.

– Сейчас, – сказала я, возможно, слегка измученным голосом. – Я совершила покушение на жизнь одной из теток, так что дайте мне возможность как-то с этим справиться. Еще минут пятнадцать. Честное слово, я спущусь. Даже с большим удовольствием!

Комментарии семейства разразились, по всей видимости, сразу же, как только я исчезла из виду.

Достаточно мне было обменяться с майором всего несколькими фразами по телефону, как они успели высказать друг другу гораздо больше. Вся эта дискуссия прямо-таки свалилась на меня сквозь осторожно приоткрытую дверь, а дверь я осторожно приоткрыла, так как у меня мелькнула мысль немедленно и незаметно сбежать.

– ..а откуда же она могла знать, что для тебя это так важно? – ехидно и сердито говорила тетка Ольга. – Кто ей сказал? Да ты и сама от всего отпираешься!..

– Я прошу прекратить подобного рода инсинуации! – с достоинством требовал дядя Филипп.

– Одна жертва или две – разница небольшая, – довольно истерично говорила тетка Иза.

– ..необходимо все тщательно проверить, – рассуждала бабушка. – Подобных склонностей в семье никогда не было, хотя все возможно. Тут явно существуют сильные подозрения…

– Есть же какие-то семейные обязанности, – в легком отчаянии настаивал дядя Игнатий. – Мы обязаны… Это наша обязанность… Даже если бы…

– Даже если бы наша племянница оказалась преступницей, мы должны ее защищать? – прошипела тетка Иза.

– Местные преступления тут не при чем… Может быть, это было в порядке самообороны…

– Ни в чем нельзя быть уверенным, ни в чем, – бормотал дядя Филипп, все еще полон достоинства.

– Решение буду принимать я! – с нажимом констатировала бабушка. – Многое свидетельствует…

Я лично это выясню и прошу всех успокоиться!