Закон постоянного невезения

А больше я не знаю. Иногда у меня создавалось впечатление, что все это просто напоказ.

– Тогда зачем ему были нужны деньги?

– А черт его знает. Деньги – это власть. Он обожал власть. Хотя, с другой стороны, он утверждал, что власть – это знание. Может, он платил за знание?

– А как по вашему мнению или." ну, не знаю, ощущению.., скажем так, интуиции… Кто мог его убить? И почему?

– Я и сама об этом думала, – озабоченно ответила я. – Может быть, кто-то, кто изо всех сил стремился сделать карьеру, а Доминик был для него опасен, так как что-то о нем знал? Единственный выход – убить гада, убить знание. Причем это должен быть человек хитрый, ловкий… Минуточку, а как он, собственно говоря, погиб? Ведь он был прямо-таки патологически острожен, не может быть, чтобы он близко подпустил к себе убийцу. Как это на самом деле было?

– А вот как раз и подпустил, – сказал майор со вздохом. – Действительно, застрелен с близкого расстояния. Не то что бы в упор, но с расстояния меньше метра.

– Это невозможно, – остолбенело выговорила я.

– Может быть, и невозможно, но это факт. И какой вы из этого сделали бы вывод?

Он ошеломил меня, мне нужно было подумать.

– Тогда уж договаривайте до конца. Я так понимаю, что произошло это где-то в той самой Лесной Тишине. Как это выглядело, я там никогда в жизни не была? Что это было: дворец, шалаш? Обыкновенный дом? Оружейная палата там у него была или как?

– Нет. Салон. Спальня. Личный кабинет, в котором находилось оружие. Его нашли в этом кабинете, ружье было его собственностью и после убийства висело на стене. А в салоне он кого-то принимал.

И что вы на это скажете?

Я попыталась все это себе представить. Доминик встретился с кем-то, чем-то там его угощал, выпивка, чай, кофе…

– А что значит, что кабинет был недоступным ни для кого? Никто туда не входил?

– Абсолютно никто. Даже уборщица. Всегда был заперт на все замки.

Я начала думать вслух, – Если оружие в кабинете, а гость – в салоне…

Ему пришлось бы вынести эту двустволку и тому, неизвестному, показать. По двум причинам, на выбор.

Похвастать: возможно, она была как-то оригинально обрезана, или же посоветоваться: может, в ней что-то испортилось. Возможно, что-то усовершенствовать.

Значит, или новая фигура, дрессируемая на роль обожателя божества.., возможно, обожательницы – не будем спорить из-за пола, – или тот самый, который все за него делал. Негр. Велел ему посмотреть, что-то заменить, исправить?.. Проблема точности боя, способа заряжания?.. Я в этом не разбираюсь, возможно, он хотел заряжать ее чем-то другим и показал негру, дал ему в руки, чтобы тот придумал какой-то необычный способ, а негр впал в амок, и привет…

– Вы считаете, что это мог быть внезапный порыв?

Неожиданно я представила себе эту картину с другой стороны.

– Минутку, – нетерпеливо заговорила я, занятая своими собственными переживаниями и не обращая внимания на замечания майора. – Новый человек отпадает, но это мог быть такой, кто уже немного там освоился. Ну, предположим, я. Как бы это объяснить.., я вроде бы не дура, скорее глупела при Доминике, но потрясена внезапным разрывом, вне себя от ненависти и желания отомстить. Шоры на глазах, бездетная, потому что дети в таком случае страшно мешают… Симулируя покорность, раскаяние, обожание – женщины способны на все, – всячески его превозносит и морочит ему голову. Доминик приносит и демонстрирует ей свое новое достижение, она же до такой степени изображает из себя кретинку, что он позволяет ей зарядить.., или даже сам заряжает, ведь ее слабые ручки с этим не справятся… И тут истина вырывается наружу; она целится в него и стреляет. Наконец-то! Только это ей и нужно было! Она убила несчастье всей своей жизни, и ей даже жаль, что уже все кончено, она охотно убивала бы его еще и еще, раз тридцать.., ну, не тридцать, я преувеличиваю, раза три-четыре. Потом она чувствует облегчение и приходит в себя, детективы она читала, поэтому вытирает ружье… Она ведь была вытерта? Я имею в виду двустволку. Отпечатки пальцев?

– Идеально стерты.

– Ну вот, она ее с удовлетворением и торжеством вытирает, вешает на стену… И привет, уходит. Как жаворонок в небесах.

– И еще все за собой запирает…

– Что?

– Запирает. Сложный замок кабинета, входную дверь…

Мне снова пришлось подумать.

– Но ведь, черт побери, этот замок в кабинете не баба же ему делала! Наверняка он запирался очень просто, одним движением?

– Нет. Ключом.

– А ключ где?

– Нету. Пропал.

– И наверняка был всего один ключ. Насколько я знаю Доминика, он берег его, как зеницу ока. Нет, в таком случае женщина отпадает. Это могут быть кто-либо из дипломатично шантажированных, те архивные документы, собранные пани Колек. А может, и не только пани Колек, мне лично представляется, что Доминик добрался до каких-то компрометирующих материалов, только вот человек я аполитичный и понятия не имею, кого они могут касаться.

Нынешних государственных деятелей? Бизнесменов?