Закон притяжения. Ее учитель

«Брендовый спортивный костюм, — искала в его образе подтверждение собственных догадок, выставляя мысленные зарубки напротив каждого пункта, — явно дорогущие фирменные кроссовки, свисток на шее и классный журнал в руках. О, Господи! Это же… получается… он и есть — наш новый физрук?»

Вот теперь ей действительно поплохело.

Ноги свинцом налились, а сердце забарабанило в груди с чудовищной скоростью.

«Я… я только что наорала на учителя! Ой, что сейчас будет!»

— Извините, — проблеяла вибрирующим от напряжения голосом, — это я… не вам!

Ни один мускул не дрогнул на лице преподавателя, когда он спокойно заявил:

— Я так и понял!

Затем жестом подозвал к себе Ирину и, когда подруга подчинилась, бесцеремонно конфисковал у нее мобильник, коротко проинструктировав:

— Заберешь после урока!

— Хорошо.

Ужаснувшись, Лена попыталась возразить:

— Но это же мой теле…

— Все! — прервал строго. — Построились!

Дважды просить не пришлось. Одноклассники мигом побросали свои дела и выстроились по росту в одну шеренгу. Белова не стала исключением, так как отпроситься у него с урока попросту не успела. А потому, содрогаясь от волнения, заняла свое законное место в строю — между Пылевой и Синицыной.

— Итак, одиннадцатый «А», — начал он официально, — разрешите представиться: Макаров Виктор Эдуардович. С сегодняшнего дня физкультуру у вас преподаю я! Вопросы?

— А как же Иван Петрович? — полюбопытствовала Боярская.

— Полагаю, вы обязательно встретитесь с ним на уроках ОБЖ.

— Добро пожаловать! — расплылся в загадочной ухмылке Славик Красницкий.

Мужчина чуть смягчился, уголки его губ заметно дрогнули.

— Спасибо!

Далее их ждала общая перекличка и личное знакомство с новым преподавателем.

— Белова Елена? — озвучил имя, следуя по списку из классного журнала.

— Я!

На долю секунды он впился в ее лицо внимательным взглядом, очевидно пытаясь запомнить. Затем, одобрительно кивнув, продолжил:

— Брагин Семен?

Когда пришла пора переходить к занятиям, Виктор Эдуардович вновь сосредоточил свое внимание непосредственно на Беловой.

— Почему ты не в форме?

Девушка аж подобралась вся от его требовательного тона. Уши огнем запылали, будто их кипятком ошпарили. Ведь внезапно она поняла, как глупо сейчас будут звучать все ее аргументы. Особенно после того, что он видел собственными глазами.

Тем не менее, собрав всю волю в кулак, Лена рискнула:

— Я… я не могу сегодня заниматься.

— С чего вдруг?

— Плохо себя чувствую.

Зал наполнился безудержным хохотом одноклассников.

Макаров сдавленно хмыкнул:

— Правда, что ли?

— Конечно! И вообще, у меня освобождение на месяц!

«Зря я упомянула об этом, — настигло запоздалое раскаяние. — Ой, зря!»

Но слово — не воробей, как известно.

Учитель удивленно вскинул брови в ответ на подобное заявление.

— Причина? На какой срок?

От вранья горели уже не только уши. Полыхало все лицо.

Будучи не в состоянии выносить тот цепкий буравящий взгляд, она с особым интересом принялась изучать собственные туфли.

— На месяц, — голос предательски дрогнул. — По… по здоровью.

— Вот оно что?

— Угу.

— Ты же несколько минут назад все нормы ГТО переплюнула! — отчеканил сурово, откровенно намекая на ее недавний танец. — О каком освобождении может идти речь?

— Я…

— Справка имеется?

— Естественно, — отозвалась тихо, буквально цепенея от ужаса.

— Показывай!

Глава 9

В тот же миг она почувствовала, как Ирина предупреждающе стиснула ее запястье.

— Умоляю, скажи ему, что ты просто пошутила! — встревоженно зашептала подруга.

— Все будет хорошо, — ласково улыбнулась в ответ, — наверное…

— Чуть активнее, Елена! — поторопил Макаров. — Мы не можем ждать тебя вечно!

Не желая испытывать на прочность его терпение, Белова вышла вперед, извлекла из кармана сложенную вчетверо липовую справку (заготовленную изначально для Ивана Петровича) и молча протянула «документ» учителю. От волнения внутренности сиротливо липли к позвоночнику, а колени подкашивались. Но Лена каким-то чудом умудрялась сохранять внешнее спокойствие, пока Виктор Эдуардович внимательно изучал ее «шедеврашечку». В какой-то момент мужчина очень странно фыркнул. Потом еще раз. И еще. Создавалось впечатление, будто он едва от смеха сдерживается.

— Острое воспаление… почек, значит? — перед всем классом озвучил ее мнимый диагноз. Скептически вздернул бровь и уставился на девушку в упор. — Серьезно?

«Ой, какие же у него глаза красивые! И ресницы длинные! Мамочки-и-и-и…»

Ошалев от своего внезапного открытия, она смущенно потупила взор.

— Да! — отозвалась тихо, чувствуя, что Макаров продолжает буравить ее взглядом в ожидании ответа. Повисла пауза. Долгая, напряженная.

После чего учитель озвучил свой вердикт. Громко и четко.

— За сообразительность — пять! — заявил он холодно. — За откровенную халтуру — два!

— В каком смысле? — мгновенно забыв о своей недавней робости, ощетинилась Белова.

— Если уж берешься сама себе диагнозы…

— Ничего я…

Виктор Эдуардович жестом призвал Лену к молчанию.