Закон шагов. Книга первая

— Ладно. Только не приближайтесь вплотную. — Собачник снял плащ, аккуратно перекинул его через седло, отстегнул и пристроил сверху перевязь с мечом. — Ни в коем случае. — Он принялся стягивать сапоги.

— Лин-гьо, зачем он?.. — прошептала Ная.

— Я знаю не больше вашего. — Лин пристально вглядывался в спину жреца, медленным шагом приближавшегося к хижине. Отпечатки босых ног в грязи немедля заполнялись водой, мешковатые нижние одежды нелепо раздувались на ветру. Хак, склонясь к земле, застыл на том месте, где остановился прежде.

— Берегите себя, господин Собачник! — запоздало выкрикнула Ная.

Жрец на мгновение замедлил шаг, затем двинулся дальше.

— Лин-гьон, он же так войдет в тени!

— По-моему, это он и хочет сделать…. - пробормотал Лин.

С пространство вокруг жреца что-то происходило. Дорога высыхала, тапа на обочине роняли головки синих лепестков.

«Вот оно что…»

Сам жрец как будто становился выше, шире. Одежда уже не болталась на нем, а плотно облегала проступившие бугры мышц. Тень от хижины колыхнулась, вытянулась, змеей поползла к дороге.

— Ха-аагх-рр!!

Изо рта — вернее, уже из пасти, — жреца вырвался сияющий, ослепительно белый пар. Облако собралось в сферу, поднялось вверх. Лин прищурился, прикрыв ладонью глаза. Собакоголовая тень жреца, теперь отчетливо различимая в ярком свете, разделилась надвое. И продолжала расти.

«Оборотень… И тени от света хьорхи, „третьи“ тени! Прежде, я только слышал про такое…» — Лин смотрел во все глаза.

Тень хижины съежилась, рванулась обратно под сруб. Жрец поднял руки, и его теневые лапы скользнули за ней. Хижина задрожала; вместе с косяком вылетела дверь.

В небо взвился иссиня-черный смерч: сияющая сфера чуть приблизилась к нему, развернулась лентой, обвила, сжала в точку — и молнией обрушилась на крышу.

Воздух сотряс чудовищный грохот. На дорогу с треском повалилось иссушенное дерево.

— Тп-пру, спокойно! — Лину пришлось ухватить вьючную кобылу за повод.

Хижина пылала.

— Удовлетвор-р-ен, магистр-р-р? — Жрец со звериной грацией развернулся к своим спутникам. Сейчас он и был скорее зверем — вытянувшееся, обросшее шерстью лицо мало отличалось от волчьей морды, пальцы оканчивались длинными изогнутыми когтями.

— В-великое п-пламя… — пробормотал Лин.

Жрец неспешной походкой двинулся обратно. Тело, принимая нормальный облик, исходило бесцветным студнем, целыми кусками опадавшим на землю и растекавшимся по ней лужами воды.

— Не понял, где восторженная встреча? — Собачник перешагнул поваленное дерево. Теперь он уже выглядел как обычно, если не считать промокшей насквозь одежды.

Лин несколько раз хлопнул в ладоши:

— Заслужил! Не думал, что ты в самом деле…э…

— Чудовище? — насмешливо поинтересовался Собачник.

— Владеешь таким необычным хьорхи, — пристыжено сказал Лин.

— Любое хьорхи необычно. Проклятье, опять успели задеть. — Жрец скривился. Через предплечье тянулась черная полоса, вроде тех, что были у него на лице, только тоньше.

Ная с Хоно, как рыбы, открывали и закрывали рты. Хак, вышедший из ступора, сел у ног хозяина.

— Не будит ли слишком невежливым спросить — против кого ты использовал силу в лесу? Я много раз видел такие же, — Лин кивнул на ссохшуюся обочину, — участки неподалеку от наших стоянок.

— Моя способность нуждается в тренировке, — сказал Собачник. — Сегодня прохладно, так что я, с вашего позволения, пойду переоденусь. — Он принялся развязывать тюк со своим багажом.

* * *

Стоянку разбили раньше обычного. Жрец на этот раз не отлучался; выглядел он мрачным и встревоженным.

— Господин Собачник, ты ведь можешь разговаривать с астши, да? — неуверенно спросила Ная. — Отчего умер тот человек в хижине?

«А ведь действительно, он же знает! — с досадой подумал Лин. — Я должен был спросить раньше».

— Кое-как, иногда — могу. Я уж понадеялся, что никто не подумает об этом. — Жрец вздохнул, глубоко затянулся трубкой. — Внутри было трое дорожных надсмотрщиков. Убили их каторжане: а перед смертью продержали в хижине, чтобы астши приросли к ней. Проще говоря — беглецы оставили ловушку, чтобы перегородить дорогу. Все случилось не меньше дюжины дней назад, безумие теней достигло третьей стадии — если бы не я, здесь бы еще долго никто не проехал…

— Вот как, — пробормотал Лин.

— Именно. — Собачник кивнул. — Только в обход, и только те, кто знают, что нужно ехать в обход; а случайные путники — или, к примеру, отряд хьор-гвардейцев, — остались бы на обочине кормить собой волков. Очевидно, в окрестностях что-то затевается…

— Война? — с тревогой и одним лишь мальчишкам понятным восторгам спросил Хоно.

— Надеюсь, до того не дойдет. — Собачник повернулся к нему, затем к Нае. — Но что-то будет. Слишком много накопилось недомолвок и лжи, слишком много происходит подлости и мерзости…

Он еле слышно вздохнул. Тишина, установившаяся после его слов, была тяжелой и недоброй.

* * *

На Валкан опускалась ночь: холодная, сырая. Но в госпитальной палате было тепло. Лампа не горела — стены светились от витиеватого защитного хьорхи.