Закон сохранения

Лейтфрид медленно повернулся.

– Требуете? – его тяжелый взгляд обрушился на Вадима, как мешок с дерьмом. – Почему одного? Давайте заберем двоих или троих, пусть хоть кому-то повезет! По традиции это, конечно же, будут дети… Вы сами произведете отбор кандидатов или вам помочь? А может, лучше объявим открытый конкурс? Пусть народ выберет достойнейших! А потом дружно полюбуемся, как в преддверии неминуемой гибели инстинкты опускают людей до звериного состояния…

– Мы должны забрать одну девушку, – набычившись, упрямо повторил Вадим. – Она… она моя жена!

Глен удивленно повела бровью.

Полковник гадко усмехнулся.

– Краснов, вы не женаты, – напомнил он. – А если и успели по нашему недосмотру за одну ночь здесь кого-то подцепить, то это не значит, что ее обязательно надо тащить на Землю. Там своих блядей хватает.

– Вы хорошо изучили мое личное дело, но плохо знаете меня, – тихо сказал Вадим. – Я сорву старт…

– Не будем усложнять себе жизнь, – подозрительно легко согласился Лейтфрид. – Кто она? Вам доставят ее прямо на борт.

– Так сразу она не поедет, сначала я должен с ней поговорить.

– Ну что ж, лишний шум нам не к чему. Завтра вас на пару часов вывезут в поселок. Но учтите – никакой самодеятельности или одним «гаечным первопроходцем» станет меньше.

– Господин полковник… – обратилась Глен.

– О! Только не говорите мне, что и вы на днях успели выскочить замуж, – сварливо перебил ее Лейтфрид.

– Нет, мне с этим, как выяснилось, опять не повезло… Но мы здесь совсем чужие, а вы-то прожили несколько лет, неужели лично вам не о ком побеспокоиться? Сослуживцы, друзья, женщины наконец? Ведь на корабле остается еще пять свободных мест!

– Люди – расходный материал истории. Те из них, о ком бы я хотел побеспокоиться, давно погибли, и никто им не помог. Поэтому с некоторых пор я больше не беспокоюсь о людях, только о деле, а в нашем деле крайне важно иметь двойной запас ресурсов жизнеобеспечения…

18

Утро выдалось пасмурным. Вадим медленно брел по улицам поселка, еще не утратившим былого праздничного убранства, хотя в мелочах уже стало заметно, что туристический сезон закончился. Перед фасадами некоторых домов громоздились разобранные панели дополнительной иллюминации, ветер играл наполовину сорванными цветными гирляндами и домучивал едва держащиеся, изрядно потрепанные рекламные растяжки.

Прохожих почти не было, да и те, что все-таки попадались на пути, не обращали на Вадима никакого внимания. Он был благодарен им за это, потому что боялся поймать на себе укоризненный, полный презрения взгляд. Казалось, все вокруг предвидят грядущую катастрофу, давно знают свою судьбу и мужественно смирились с ней, и только он малодушно барахтается, внося помехи и сумятицу в давно сотканную материю вселенского бытия.

Вот и знакомый ресторанчик. Вадим с замирающим сердцем ступил на спрятавшуюся в густой листве террасу. Он очень надеялся увидеть Николь за стойкой, в противном случае его задача становилась почти невыполнимой. На этот раз у него не было соблазнительных предложений, способных выманить местную красавицу из дома, скорее наоборот.

Посетителей на террасе вообще не оказалось. Место хозяйки бара тоже пустовало. Вадим прошел в дальний угол и уселся за тот же самый столик. Он не спешил кого-то звать, ему надо было собраться с мыслями. Аргументы, которые он намеревался предъявить Николь, были жалкими и неубедительными, оставалось надеяться на человеческий фактор.

Приклеенный на груди под рубашкой миниатюрный шоковый разрядник со встроенным микрофоном сильно ограничивал в словах. Лейтфрид предупредил, что лично будет контролировать встречу и мгновенно вырубит Вадима, если тот брякнет что-нибудь лишнее. А ребятки, дежурящие поблизости, быстренько заберут безвольное тело и извинятся перед дамой за сбежавшего из клиники пациента.

Наконец дверь, ведущая во внутренние помещения ресторана, распахнулась, и в проеме возник знакомый силуэт. У Вадима перехватило дыхание, он приподнялся, чтобы поймать ее взгляд, но Николь, проигнорировав единственного клиента, уткнулась в экран рецептурного автомата.

Краснов помахал ей рукой – ноль эмоций. Тогда он нажал кнопку вызова на информационной панели столика. Это подействовало. Николь, сняв с крючка планшетку заказов, неспешно направилась к нему.

– Слушаю вас, – сказала она, остановившись на почтительном расстоянии. Ее очаровательные глазки по-прежнему избегали прямого контакта.

– Ты обиделась? – спросил Вадим. Более глупый вопрос трудно было представить. Он спохватился и почти жалобно добавил: – Сядь, пожалуйста, надо поговорить…

– О чем? – удивилась Николь. – Своим поступком ты уже все сказал… исчез на две недели, я каждый день ждала, надеялась как дура… А теперь явился! Зачем? Сообщить мне, что тоже решил остаться на Теллуре? Поздравляю! Отличный выбор. Только ко мне это уже не имеет никакого отношения.

В гневе она была еще прекраснее.

– Присядь и дай мне три минуты, – терпеливо попросил Вадим.

Николь раздраженно дернула плечом, но все-таки шагнула вперед и, гордо выпрямив спину, притулилась на краешек стула.